Доктор Торн - стр. 40
– Ничуть не меньше, чем ты, мастер Фрэнк, мистер Грешем.
– Но я вовсе не мистер Грешем, и, если удастся, хотел бы не стать таковым еще много-много лет – хотя бы до тех пор, пока не отпразднуем здесь следующее совершеннолетие.
– Браво, Фрэнк! И чьим же оно будет?
– Моего сына, конечно! Каким чудесным он станет! Надеюсь, сумеет произнести речь получше, чем непутевый отец. Мистер Бейкер сказал, что я – абсолютный Грешем. Буду рад, если это так. Надеюсь, черный день, когда отец не удостоит меня почетного имени, никогда не настанет.
– Нет причины этого бояться, – заметил доктор Торн, теряя спокойствие под пристальным взглядом оратора.
В то же время графиня все больше выходила из себя и, похоже, была готова броситься в драку.
– «Опасайся Грешема», не так ли? Гарри, помнишь, как ты застрял в проломе, а я тебя спас? Да, благодарю всех, кто выпил за мое здоровье. Особенно дам, которые так редко присутствуют при тостах. А хотелось бы, чтобы это было чаще, правда, доктор? Кстати, о дамах: тетушка и кузины специально приехали из Лондона, чтобы послушать эту речь. Вряд ли стоило затруднять себя, и все же я глубоко им благодарен. – Фрэнк оглянулся и слегка поклонился графине. – Также благодарен мистеру и миссис Джексон, мистеру, миссис и мисс Бейтсон, мистеру Бейкеру (но не тебе, Гарри), мистеру Ориелу и мисс Ориел, мистеру Амблби, доктору Торну и Мэри (о, прошу прощения, хотел сказать, мисс Торн).
С этими словами Фрэнк Грешем рухнул на стул под громкие аплодисменты гостей и дружные благословения слуг.
Леди поднялись и покинули обеденный зал. Леди Арабелла поцеловала сына в лоб, сестры последовали примеру матушки, и даже пара-тройка благородных кузин сделала то же самое, а мисс Бейтсон пожала руку.
– А я-то думал, что все станут меня сегодня целовать! – ернически воскликнул Фрэнк.
Мисс Бейтсон рассмеялась и вышла. Пейшенс Ориел приветливо кивнула ему, а вот Мэри Торн, скрывшись за пышными нарядами важных дам, едва позволила себе на него взглянуть.
Фрэнк же устремился придержать дверь, успел поймать руку Пейшенс, чуть пожал, но тут же отпустил, надеясь пожать руку Мэри, но та уже ускользнула.
– Фрэнк, – позвал мистер Грешем, как только дверь закрылась, и показал на стул рядом с собой, – неси сюда свой бокал, дорогой мальчик. Торжество закончилось, так что можешь занять почетное место.
Фрэнк сел на указанное место, и мистер Грешем ласково положил ладонь ему на плечо. В глазах сквайра блеснули слезы.
– Думаю, Бейкер, доктор прав: нам никогда не придется его стыдиться.
– Не сомневаюсь, – подтвердил мистер Бейкер.
– И я тоже, – заверил его доктор Торн.
Одно и то же заверение прозвучало с разной интонацией. Мистер Бейкер произнес слова равнодушно: да и с какой стати ему принимать Фрэнка близко к сердцу? У него имелся собственный сын и наследник, как и у сквайра, точно такой же ясный свет в окошке. А вот доктор ответил вовсе не равнодушно. В его доме росла племянница, которую он любил, и, возможно, ничуть не меньше, чем сквайр и Бейкер любили сыновей; но в его сердце остался теплый уголок и для молодого Фрэнка Грешема.
После краткого проявления чувств на несколько мгновений наступила тишина, но молчание не понравилось достопочтенному Джону, и он проявил инициативу.
– Вы подарили Фрэнку отличного коня, – обратился он к дядюшке. – Успел взглянуть на него перед обедом. Ведь это монсун, не так ли?