Доктор. Книга 1 - стр. 41

– О как… А что с той девочкой было?

– Разрыв бедренной артерии. И все вокруг стоят – вылупились, как солдат на стриптиз, а скорая через десять минут только, – неожиданно для самого себя делюсь наболевшим.

– Ничего себе, – присвистывает Лена, – и как справился?

Мысленно ругаю себя за длинный язык:

– Да там скорая вовремя подъехала, я вообще ничего не делал. Только сосуд немного пережал вручную, буквально на минуту. Тромб же сам образуется.

Кажется, объяснение проходит, потому что Лена продолжает:

– А сбой режима дня у тебя сегодня был?

– Да. И по времени, пока к вам в больницу со скорой мотался. И по контрольным точкам: ни помыться нормально – она орала, как резаная, как только я в ванную заходил. Ни пожрать толком – снова орала, даже приготовить поесть не мог. Потом, по графику заниматься надо, а она читать не даёт – вырывает из рук всё. Короче, каторга – милое и уютное место в сравнении с… Ладно, куда-то меня занесло. Нельзя так о детях.

– Ну вот тебе причины. Твой режим рухнул – уже дискомфорт, плюс стресс, плюс сбой в режиме питания – всё до кучи. Мужики – вообще хлипкий народ. Если говорить о психике. Тем более в твоём возрасте. Вот тебя и развезло.

– Лен, тут такое дело… – думаю, как начать. – У меня две тренировки в день и работа. Мне, с одной стороны, из режима выбиваться – крайне не комильфо. С другой стороны, я не знаю, насколько могу у тебя просить разрешения смыться на несколько часов несколько раз за день? С.В. чётко велел тебя одну не оставлять. Но пока она – тычок пальцем в сторону закрытой двери в комнату – спит, чего я буду тут штаны просиживать?

– Ха, Сергею, конечно, спасибо за заботу. Но договариваться обо мне нужно со мной, а не с ним. Горбуша ещё осталась после обеда?

– Да, вместе с со всеми нарезками – всё в холодильнике, – широко открываю глаза. – А ты её собралась этим кормить???

– А-а-хахах, кто-то перенапрягся. Нет. Горбуша – это мне. Пока тут сидеть буду. Тебя ждать. Я так понимаю, ты уйдёшь три раза за сегодня?

– Надо бы, если отпустишь, – с сомнением пялюсь в её декольте.

– Иди уже… Вечером во сколько окончательно вернёшься?

– Часов в одиннадцать.

– Тогда так. Сейчас иди. Телефон всё время держи включённым – мало ли что понадобится. Дай мне запасные ключи от квартиры на всякий случай. Если я тебе не звоню – всё в порядке. Если позвоню – чтоб трубку брал после первого гудка. Просто так теребить не буду.

– Конечно! – заверяю её с полной ответственностью.

– Вечером, как придёшь, будь готов часа четыре не спать – мне немного отоспаться надо будет.

– Лена, без проблем! Всё, что скажешь! Может, ещё что?

– Никто за язык не тянул. Вечером принеси или Bailey’s, или любой арманьяк.

– Э-э-э-э-э, а что это?

– Ты в КАРФУР по ночам ходишь, когда в одиннадцать домой идёшь? Спортивный малыш.

– Да, а куда ещё? Всё ж закрыто.

– Вот в нём и спросишь. Отдел алкоголя. Выглядишь взросло, тебе продадут.

Слава тебе, Господи, могу идти. Хотя уже пора бежать.

Есть ещё в этом мире идеальные женщины. Спасибо, Господи, ещё раз.

Добежав рысью до бассейна, останавливаюсь перед входом, словно ушибленный кувалдой. Потом медленно возвращаюсь и сажусь на лавочку перед входом, не зная, как быть.

Ануш. Сейчас в бассейне будет она. Но у неё ещё вообще не было мужчин. Я это вижу.