Доктор Данилов в тюремной больнице - стр. 6
– А як же! – польщенно ответил Конончук.
За железной дверью началось интересное. Данилов и Конончук попали в небольшой тамбур-шлюз. Верхняя половина правой стены была прозрачной (какое-нибудь особо прочное стекло или пластик) и зарешеченной. Внизу, там, где прозрачное смыкалось с непрозрачным, вырезано небольшое прямоугольное окошко. Выход в коридор был перегорожен решетчатой металлической дверью. Над дверью висели рубиново-красные таблички: «Одновременный проход не более трех человек!» и «Внимание! Проход с оружием, средствами мобильной связи, фотоаппаратами, аудио– и видеозаписывающей аппаратурой запрещен!» Строгость им придавало не кустарное исполнение, а обилие восклицательных знаков.
– К майору Баклановой! – сказал Конончук мордатому розовощекому капитану, сидевшему за столом по ту сторону.
– Паспорт! – потребовал тот.
Данилов просунул в окошечко свой паспорт. Капитан раскрыл его, сличил фотографию с внешностью, снял трубку с аппарата, стоявшего на его столе.
– Лариса Алексеевна, к вам Данилов Владимир Александрович… Да, да, хорошо, – капитан вернул трубку на место и спросил у Данилова: – Запрещенка есть?
– Сдай мобильник, – перевел Конончук, – только выключи сначала.
Паспорт Данилову капитан не вернул, оставил у себя. Данилов получил пластиковую бирку с номером, похожую на те, что выдают в гардеробах. Номер попался восьмой.
– А если потерять номерок, то не выпустят? – пошутил Данилов, пряча бирку в карман.
– Выпустят, – обнадежил Конончук, – тебя же еще в список вносят, и паспорт здесь остается. Раз с паспортом, значит, не зэк.
Капитан, услышав вопрос Данилова, усмехнулся краем рта, но от комментариев воздержался.
За дверью появился прапорщик в серо-голубой пятнистой форме и загремел-заскрежетал засовом и замками. «И сталью лязгнут крепкие засовы», – всплыл в памяти Данилова обрывок блатной песни. Впустив Данилова и Конончука в коридор, прапорщик запер дверь и обратился к Данилову:
– Запрещенное к проносу имеете?
– Нет, – ответил Данилов.
– Руки поднимите!
Данилов поднял вверх руки, думая о том, что слово «пожалуйста» редко бывает лишним или неуместным. Прапорщик без особого рвения похлопал его ладонями по бокам и махнул рукой, давая понять, что можно идти дальше.
– Нам на второй этаж, – сказал Конончук и повел Данилова по коридору к лестнице. – Это вольный штаб, который находится за пределами зоны. На зоне есть еще один штаб, куда допускаются заключенные. В вольный штаб им хода нет, только на свидания приводят на третий этаж, там что-то вроде местной гостиницы – комнаты для длительных свиданий. С охраной, конечно, чтобы не слиняли. И кабинки для краткосрочных свиданий там же.
– А комнаты для длительных свиданий с телевизором и холодильником? – сыронизировал Данилов, но неожиданно попал в точку.
– И даже с ДВД-плеером, – ответил Конончук. – Любой каприз за ваши деньги.
Кроме КПП, ничего особенного здесь не было. Крашенные зеленой краской стены, двери с табличками или с номерами, линолеум на полу. Только у сплошной металлической двери с надписью «Выход» сидел не охранник в традиционно-черной форме, а еще один прапорщик в пятнистой форме.
– Какой смысл носить в колонии маскировочную форму? – удивился Данилов.
– Она самая удобная, вот многие и носят, – ответил Конончук. – Не всем же можно в хирургической пижаме ходить.