Доказательство человека. Роман в новеллах - стр. 7
Уже через четыре месяца «раскопок» в ведомственной библиотеке и в спецархивах МВД Павел понял, что Кретов был маньяком. Ветеран войны 2040 года, полковник-супервайзер 107-го гвардейского киберспецподразделения, программист-самоучка с докторской степенью, а до войны коллега, легендарный следователь по особо важным, Леонид Натанович Кретов закончил жизнь в психушке. В самой обыкновенной дурке для ветеранов кибервойн, куда свозили буйнопомешанных с передовых всех фронтов.
Однако тайные эксперименты, которые интересовали Парамонова и его отдел, полковник Кретов ставил и описывал задолго до печального знакомства с персоналом дурдома. Исследования его были дотошными и скрупулезными, а выводы точными и убедительными – дай бог каждому так хорошо соображать.
– А зачем он это делал? Паш, ты понял цели-то его? Ради коммерческого интереса или… что, строго научный интерес? – говорил немного в нос Андреев, подполковник и шеф особого киберотдела, стоя боком у окна, глядя куда-то вниз так, что глаза его светились, как стеклышки витража на солнце.
– Эм-м… Сергей Дмитриевич, вот я уверен, что не ради выгоды… Ну как? Скорее, для себя. – Крупный Парамонов с планшетом в руках присел на краешек кушетки, не слишком фамильярно, но и вполне свободно.
– Убивал для себя… Прият-тный у нас кол-лега… – растягивал слова Андреев.
– У него была такая возможность. Что само по себе, согласитесь, эм-м, дорогого стоит. Когда после войны в 44-м военные разработки наконец пошли в гражданку и все узнали и увидели, что такое настоящие нейросети и человекоподобные машины на их базе, Кретов сразу открыл собственную компанию – по сути, конструкторское бюро плюс цех по разработке и внедрению…
– Это все вроде бы понятно, Паш… Тогда все начали открывать фирмы и фирмочки, чтобы заработать на хлынувших в свободный оборот технологиях, но только Кретов занимался тем, чем занимался… Ведь так? – Андреев говорил медленно, но твердо, от окна не отворачиваясь.
– Да, Сергей Дмитриевич, именно так… – Парамонов сдерживался, стараясь говорить на столь важную для него тему ровным голосом. – Проблематикой искусственного интеллекта преступника и криминальными наклонностями ИИ занимался тогда только он… Пионер практически! Ну если не считать закрытых изысканий наших коллег, военных и спецслужб… Но Кретов пошел дальше, гораздо дальше.
– Хотя, казалось бы, куда уж… – тихо сказал Андреев. – Там жуть какая-то у него началась…
Подполковник резко отвернулся от окна, нашел лицо Парамонова и заглянул в глаза. Паша на секунду растерялся.
– Кретов… эм-м… знаменит в научной среде тем, что не просто пытался выявить преступников среди… отдельных экземпляров ИИ, так сказать… а сам начал обучать их… и… заставлять преступать закон…
– Вот! – Андреев энергично поднял вверх палец.
– Человек, который учил искусственный интеллект грабить, насиловать и убивать… Причем с особой жестокостью… В качестве обязательного… эм-м… условия…
– Отлично. Как это официально формулируется в деле?
– Так, э-э-э… – Паша запрокинул голову. – Ну, например: «Исследовал естественным образом возникающие при генерации нейросетей психологические барьеры»… Или: «Изучал генезис, тестировал и выявлял границы допустимого»… И в итоге составил так называемую «Шкалу моральных установок», признанную позже не совсем научной… Ну и… эм-м… зашел в своих экспериментах слишком далеко… и однажды…