Дочь тренера. Бой без правил - стр. 2

Сюрприз…

– К тебе, то есть к вам приехала. Здравствуйте.

– Ко мне? – Он скептически дергает вверх темную бровь.

Поднимаюсь. Отряхиваю попу и неловко киваю.

– К тебе, – отвечаю тихо. – Меня зовут Лекси. Алексия Елизарова. И я… как бы это сказать… – Да тут только прямо, других слов и не подберешь. – Твоя дочь.

Вторая его бровь ползет вверх. Он смотрит на меня как на ненормальную. Ведет мощными плечами. Часто моргает. Я хорошо понимаю, как это все нелепо звучит. Только это правда. Такая, какая есть.

– Девочка, что ты несешь? Тебе сколько лет? – спрашивает отец.

– Восемнадцать, – копаюсь в рюкзаке, чтобы найти и показать ему паспорт, – скоро будет.

– А мне тридцать пять. У тебя нормально с математикой? Посчитай, сколько мне было, когда ты родилась.

– Я знаю, – немного тушуюсь. – Моя мама, Елизарова Ирина, была твоей первой школьной любовью. Помнишь? Сейчас… – снова роюсь в рюкзаке.

Лямка падает, а вместе с ней и весь рюкзак. На глаза вдруг наворачиваются непрошеные слезы. Переволновалась. Мне начинает казаться, что я зря приехала. Только больше не к кому. Я у подруги прожила почти полгода, пока мы искали этот адрес.

– Да не может быть! – вдруг взрывается он, и все, что я успела собрать, снова высыпается из рук. – Не могла она тогда залететь! А если так, почему не сказала? – спрашивает у меня.

– Испугалась, – пожимаю плечами. – И карьеру твою рушить не хотела. – Это мне еще бабушка рассказывала пару лет назад. – Можно сделать тест, – совсем тихо говорю ему.

– Какой еще тест? – хмурится Терехов.

– ДНК. Ну чтобы убедиться, что я не лгу.

– Телешоу насмотрелась, что ли? – рычит он, но мне кажется, на себя. По мне совсем не бьет этой эмоцией.

Достает ключи из кармана свободных штанов. Открывает дверь. Забирает мои вещи и втаскивает в прихожую. Оглядывается.

– Заходи.

Тушуюсь немного.

– Ну! – раздраженно. – Или в подъезде ночевать собралась?

Лекси

Чемодан мой и рюкзак стоят в прихожей, намекая, что все еще может измениться и расслабляться точно рано. Сижу на табуретке, сложив ладони на коленях, как примерная школьница. Слушаю шум льющейся воды, доносящийся из душа.

Отец выходит ко мне в черных спортивных штанах и серой футболке. На мощной шее полотенце, короткий ежик волос снова влажный.

– Голодная? – спрашивает он.

Открывает холодильник. Достает оттуда миску с салатом, несколько контейнеров с готовой едой. Выкладывает на тарелки, греет. Ставит одну передо мной. Запеченная рыбка с травами пахнет очень вкусно, но мой желудок сжался в комочек от волнения.

Он садится напротив. Молча быстро ест. Я из вежливости тоже ковыряюсь в тарелке.

– Давай-ка теперь еще раз и по порядку, – отложив вилку, кладет на столешницу сцепленные в замок ладони. – Ты моя дочь.

– Да.

– День рождения когда?

– Двадцать третьего октября.

Прикрывает веки и на пальцах что-то считает. Встряхивает головой, проводит ладонью по затылку.

– Мда, – нервно смеется. – Все, что сейчас крутится у меня на языке, при девочках обычно не произносят. Ты говорила, фотографии матери есть. Принеси, – просит он.

Соскакиваю с табуретки и нахожу среди своих вещей старый фотоальбом. Последний раз он пополнялся лет десять назад. Зато там наша с мамой жизнь в замерших картинках.

Отдаю отцу. Внимательно смотрит, иногда хмурясь, иногда улыбаясь.