Дочь тренера. Бой без правил - стр. 18

– Да не знаю я! Липучий он. И девушка же у него. Не пойду, наверное, Мил. – Вымыв овощи, выкладываю их в кастрюлю. Сейчас немного припущу. Они будут хрустеть и не потеряют свои полезные свойства.

– Думаешь, он бы тебя позвал, если бы у него реально были отношения с той девушкой? Это было бы странно, – негодует Мила.

– Согласна. Но все равно не пойду.

– Почему? – хмурится подруга.

– А в качестве кого мне туда идти? – развожу руками.

– У тебя там папа.

– Мы перед его бойцами не афишируем, – ловлю себя на том, что говорю с интонациями отца.

Мила тоже замечает. Смеемся вместе, пока я вынимаю овощи и откидываю на дуршлаг, чтобы стекла вода и они не расползлись от высокой температуры.

– Тогда просто в качестве болельщицы. Или как там у боксеров зрителей называют? Я считаю, тебе надо пойти. В конце концов, это ни к чему не обязывает, даже если там будет его девушка. Убедишься, что он придурок, развеешься, посмотришь бокс и поделишься со мной.

– Ладно, я еще подумаю.

Потому что зацепило меня, и даже не то, что борзый Хаски резко превратился в грустного щенка, а слова о том, что никто не придет его поддержать, а ему это нужно, бой сложный. Это на моем языке. Я понимаю, как может быть трудно, когда вдруг остаешься один. И чтобы этому извращенцу икалось до утра, но его манипуляция работает! Я уже почти согласилась сама с собой и разрешила себе пойти посмотреть на этот бой.

Встречаю отца. Делюсь впечатлениями о первом учебном дне, с усталой улыбкой наблюдая, как он с аппетитом поглощает курицу с хрустящими овощами.

– Это противозаконно, – смеется Терехов, демонстрируя мне пустую тарелку. – Спасибо. Очень вкусно.

Убираю со стола. Посуду он мне помыть не дает. Отправляет отдыхать. Ему тоже надо, но у меня выдался очень насыщенный на события и эмоции день, так что не спорю. Тихо иду к себе, забираюсь под одеяло, забыв выключить свет, и отключаюсь буквально по щелчку.

Мне снится полнейшая дичь!

В совершенно пустом зале по рингу то и дело нарезает круги здоровенный голубоглазый Хаски с черным ошейником, усыпанном стразами. Его мягкие лапки пружинят по покрытию. Потом он вдруг начинает вспарывать его когтями. Копает, рычит. Поднимает мохнатую морду, смотрит прямо на меня… плюхается на подвижную задницу с хвостом-пропеллером и виновато прижимает уши к голове. Рука так и тянется зарыться в мягкую шерсть и пожалеть несчастного песика.

От этой неимоверной глупости меня спасает сработавший будильник.

Резко сажусь на кровати. Копна волос оказывается на лице.

– Нельзя трогать чужих собак, Алексия, – назидательно ворчу себе под нос, не открывая глаза. – Укусит, потом сорок уколов в живот делать. Оно тебе надо?

Слезаю с кровати и босиком шлепаю умываться. Брызнув прохладной водой в лицо, упираюсь ладонями в раковину и смотрю на себя в зеркало.

– Можно только смотреть, – говорю своему отражению. – Желательно издалека. Так безопаснее.

Алексия

Зафиксировав в голове эту установку, надеваю черные брюки со свободными штанинами, белую водолазку с коротким рукавом. Застегиваю тонкий кожаный ремешок на талии и собираю волосы заколкой на затылок, оставив лишь пару небрежных прядей с обеих сторон. Радуюсь, что любимый плащ уместился в мой единственный чемодан. Он к этому образу подходит идеально.