Дочь самурая. Ветер судьбы - стр. 11
Катер дворца ошвартовался у пристани Валента с южной стороны Галатского моста.
Вместе с Хикэри и Юкки на прогулку отправились шесть» серебряных фрейлин», Ёкота и пара сопровождающих от дворца.
Хикэри сильно подозревала что это далеко не все сопровождающие, но вокруг особо вроде никого и не было.
Около пристани их уже ждал электробус.
Все погрузились в электробус и он покатил к площади Святой Софии.
– А ты до отъезда в Японию где тут жила? – Юкки с любопытством глазела в окно.
– Да тут и жила. Я еще с детства привыкла гулять в парке Серальо, что разбит на месте дворца Топкапы.
– А что с ним случилось?
– В 20-х годах Топкапы разобрали и на его месте сделали парк, восстановив до-османскую планировку старого города. Византий стал единственным в мире районом города который является крепостью и в котором обитает в основном знать империи. Мой отец служил в императорской гвардии, а все ее офицеры живут вблизи дворца.
У мамы, княгини Урусовой-Веймарн, был свой особняк в Константинополе, там сейчас родственники, а она оставила мне квартиру в районе Университета.
После 1920 года, думая как теперь наполнить полумертвый город жизнью, Георгий Великий стал поощрять строительство в Константинополе богачами и дворянством со всей Российской империи и стал раздавать землю под застройки, отменив все налоги на застройку. Практически никаких налогов на жилье в Константинополе до сих пор нет. Поэтому практически все высшие аристократические дома Альянса имеют в Константинополе свои особняки или квартиры.
– Красиво тут, – Юкки замечталась.
Собор Святой Софии снаружи выглядел скорее массивным, чем прекрасным.
Из электробуса Юкки, глядя на Храм Святой Софии, видела накрытую куполом массу, казалось что эта куча камней несет в себе нечто хаотическое, но ее ошеломила над входом в храм небесной красоты мозаика, на которой к ногам Богородицы с Младенцем император Юстиниан слагает Святую Софию, воскрешенную им после пожара, а император Константин – город Константинополь. Золотой символ, «два меча», которые избирает империя под покровом Богородицы, чтобы победить мир.
После этого она уже была готова к тому, что при входе внутрь эта куча плинфы и камня обернулась напоенным светом величественным храмом с мудро устроенным, но против ее ожиданий чуждым ей пространством.
Юкки пыталась найти в храме нечто знакомое по храмам синто, но тут не было ничего знакомого или понятного. Это был абсолютно чуждый ей мир.
Непостижимой древностью веяло от колонн, мутно-красных, мутно-малахитовых или голубовато-желтых. Таинственностью были исполнены византийские мозаики. На нее наводили ужас лики апокалиптических шестикрылых серафимов в углах боковых сводов. Строгие фигуры святых в выгибах алтарной стены наводили на мысль о неумолимой силе веры. И страшен в своей суровости возвышающийся среди них образ Спасителя, этого тысячелетнего хозяина храма… Чувствуя себя пигмеем, Юкки почувствовала потерянность среди этой высоты и простора. Над ней – светоносный купол, горячее солнце золотистым потоком льется сверху. И в этом сиянии света Юкки не почувствовала того единения с силами природы, которые всегда были с ней в храмах синто. Тут только Свет и его подавляющая мощь.