Дочь не по плану для олигарха - стр. 3

— Дьявол, — шипит, — у тебя и раньше был сложный характер, но теперь просто невозможный! — отправляет стакан в мусорное ведро. Встает, берет другой.

— Не вижу смысла притворяться и быть идеальным.

Шумно вздохнув, Юля все-таки справляется с напитком.

— Мы расстались без истерик и ссор. Почему же теперь ты злишься? — толкает стакан ближе ко мне, а сама держится на расстоянии.

— Всегда таким был, - отхлебываю. — Еще и сахар зачем-то насыпала. Ты же знаешь, что я люблю кофе горький, как моя жизнь.

Не оценив слов, Юля хватает салфетку и начинает рьяно полировать стойку, прикидываясь, что меня не существует.

Действительно, с годами мы стали чужими людьми.

— Ладно, — оставляю недопитый кофе и вспоминаю о конфетах, нагло изъятых у бедного дитя, — это тебе на чай, — вынимаю карамельки из кармана и кладу рядом со стаканчиком.

Юля молниеносно переводит взгляд на меня.

— Откуда они?..

— Машенька угостила, — хмыкаю.

Румянец спадает с ее лица как занавес. Юля медленно подходит.

— Ты говоришь правду?

— Часто так делаю, а ты удивлена? — внимательно слежу за реакцией женщины. — Любопытно, детей иметь ты не можешь, но дочь у тебя есть.

Юлия становится бледной.

— Она…она…приемная, — задыхаясь, шепчет.

По сравнению с Юлей я переполнен бодростью и лютыми эмоциями. Тема детей для меня больная.

— Хм…а Маша-то об этом знает?

— Демид, ты совсем, что ли?! — смотрит на меня большими глазами. — Марусе пять лет, для чего ей знать эту информацию?

Раньше Юля была покладистой. Нежной, ранимой. А теперь эта женщина ассоциируется с плохой приметой, которая всегда приносит неудачи и портит настроение.

Разворачиваюсь, шагаю из ресторана.

— Постой! – отчаянно кричит и бежит за мной.

— Куда собралась? Тебе нельзя покидать ресторан в рабочее время. Мне хорошо известны здешние правила.

Прячу руки за спину, чтобы ненароком не распустить их по старой памяти. Победоносно улыбаюсь, лишаю Юлю своего общества.

Снова иду по длинному коридору.

К этому часу мой верный охранник Вальтер заносит чемоданы, отсекает услужливое предложение портье о помощи и сам тащит их к лифту. Становлюсь рядом с Вальтером и жму кнопку вызова. Вскоре подъезжает кабина.

Хромированные створки ползут в стороны, а внутри лифта стоит Маша.

— Детка, тебе разве не велели сидеть в подсобке?

— Велели, — радостно кивает. — Но я захотела покататься на лифте туда-сюда! — пятится к стенке, освобождая пространство для нас с Вальтером. — Вам на какой этаж?

— Шестой. В ассистенты мне набиваешься?

— А кто такой ассистент?

— У мамы спросишь.

Створки плавно закрываются. Поднимаемся наверх.

— Эх, — грустно вздыхает, — мама на «сутках», еще нескоро мы с ней поговорим. Она всю ночь будет работать в ресторане. Тут каждую субботу и воскресение праздники.

Терпеть не могу вечеринки. Больше по нраву тихие места, такие, чтобы ни Юля, ни другие вредители меня не достали.

— Еще этот Витька, — брезгливо морщит нос, — наверное, приедет.

Сам от себя, не ожидая, мобилизуюсь. Концентрируюсь на Маше.

— Кто он?

— Мамин друг, — воинственно сжимает кулачок. — Он постоянно маму обхаживает.

— Обезьяны друг друга обхаживают, — не сдерживаюсь от замечания. Рассматриваю макушку девочки, как одуванчик растрепанную от активных игр и беготни. — А как же папа?

— Нет у меня папы. Только Витька.

— С вами, должно быть, живет?