Дочь моей подруги - стр. 21

Я прошла на кухню и руками уперлась в подоконник, прикрыла глаза и пыталась совладать с эмоциями. Если он продолжит меня унижать, я так долго не протяну. Не смогу терпеть. Слишком тяжело это. Тяжело, когда тебя унижают, не ценят и не уважают, а еще тяжелее, когда это делает любимый мужчина.

Схватила с подоконника пачку сигарет и, прикурив одну, распахнула окно настежь. Тут же дунул прохладный ветерок, заставляя меня вздрогнуть и обхватить плечи руками. Холодно, как и моей душе.

Новая затяжка. Новая мысль. Мысль о том, а что, если бы я нравилась Глебу? Мне кажется, такое даже невозможно представить. Да даже взять ту… девицу, которая пришла к нему вчера. Она была не дешево упакована. Хорошо ее Савин спонсировал, раз она могла позволить себе брендовые вещи. А я принципиально такое не покупала. Но, конечно же, Глеб не из‐за этого на меня не смотрел. Просто я была не в его вкусе.

— Нужно поговорить, — услышала грубый голос со стороны входа и тут же напряглась, чувствуя себя в ловушке, — а раз ты уже взрослая и умная девочка, то и разговор у нас будет серьезный. Взрослый.

5. Глава 4

Я смерил ее стальным взглядом, отмечая, как она приподняла подбородок, показывая, что совсем не боится меня. Но я видел страх в ее глазах, и меня это дико раздражало. Я не хотел, чтобы Варя меня боялась, не хотел, чтобы она пугалась каждый раз, как я появляюсь в поле ее зрения. Да и уверен, после вчерашнего она явно меня ненавидит, и это будет не лишним. Я точно не для нее. Не ее я человек. Ей нужен романтик, тот, кто будет оберегать, любить и уважать. А я не могу обещать ей серьезных отношений.

— Зачем вам разговаривать со мной о чем‐то серьезном? Разве я не надоедливая муха в вашей жизни? — хмыкнула и отвернувшись, затянулась сигаретой.

Черт, как же меня раздражает, когда она курит. Не идет ей. Слишком грубо сигарета смотрится в пальцах, между губ. Губы…

— Ты не думала о том, что тебе еще рожать?

Она резко посмотрела на меня и тут же выпустила изо рта дым.

— Я сама с этим разберусь, ладно?

Кошечка злится. Знала бы она, как я хочу ее отодрать.

— Варя, давай на чистоту. Что ты от меня хочешь?

Она едва заметно приподняла уголки губ и, мотнув головой, снова затянулась и выпустила дым.

— Ничего не хочу. Уже ничего. Я вчера все поняла.

— Варя, зачем ты приходила ко мне? Чтобы я тебя трахнул?

Ее глаза на миг расширились, и она тут же спрятала их, отворачиваясь так, чтобы волосы закрыли ее лицо. Нет, девочка, так не пойдет.

Я приблизился к ней и, схватив за плечи, развернул к себе.

— Я старше тебя. Я холостяк. Мне женщины нужны для того, чтобы их трахать. А трахать, это не любить, Варя. Чувствуешь разницу?

— А я разве просила меня любить?

Я прищурился, понимая, что она пытается строить из себя храбрую и уверенную в себе женщину, которая не нуждается в любви. Но я видел, как ей сложно давался наш разговор.

— Ты для семьи. А я жениться не планирую.

— И этого я тоже не просила, Глеб Александрович.

— Прекрати меня так называть, Варя. Мы оба прекрасно знаем, что ты влюблена в меня и приходила для того, чтобы я переспал с тобой. Кто тебя надоумил заявиться ко мне?

— Не думала, что мужчины такие тугие. А вы все рекорды побили.

— Тебе нужно найти ровесника и строить с ним отношения. Он будет задаривать тебя цветами, подарками. Будет любить тебя. Ты должна быть любимой и единственной. Со мной такого не будет.