Дочь лорда-8. Падение владык - стр. 17
- Сейчас?!
Да он просто свихнется и так. А если нужно еще и сосредотачиваться…
То ли поместье, то ли тюрьма, непонятное ожидание невесть чего, чужая интрига.
Дикая страна, безумная скачка. Странная, опасная принцесса.
Зачем Алан вообще здесь? Каким колдовством его сюда занесло? Кого он спасает?
Они пьют дрянное вино и ждут. Чего?
- Вы хорошо играете, Эдингем? – принцесса невозмутимо расставляет фигуры. Золотые.
Лично доска Константина? Он настолько не скрывает спасенное зрение, что ему сюда и ратников приволокли?
- Обыграю пятилетнего ребенка.
Но не мидантийского. И не мэндского.
Может, хоть это Юлиану остановит? Чего в ней сейчас больше – скуки, желания поиздеваться хоть над кем или… тоже нервов? Каждый психует по-своему.
- Мария привезла, - поймала его взгляд принцесса. – Вы же не думаете, что это их первая встреча.
Да уж точно не первая. Алан только в самых жарких мечтах мог представить, как кто-то точно так же кидается на шею ему.
- Не налегайте так на вино. Вы нам еще понадобитесь. А пока я дам вам несколько уроков.
Сначала ратников, потом – гибели?
- Вы настолько блестяще играете, принцесса?
Алан теперь еще и хам? Впрочем, собирался же он ее убить.
Но она лишь смеется. Опять. Безумная, безумная. А собеседник ее, решительно, забавляет. Как заморская потешная зверушка.
Почти. Иностранная. Из Эвитана. Наивная, как ягненок.
Да тут и ягнята – с зубами и когтями. Любого тигра загрызут. Не мидантийского.
И потом, принцесса Юлиана – не больше дама, чем Карлотта. Пол дикого зверя - неважен.
Да и Эдингем для нее - не человек. Так, игрушка. Фигура на доске.
Причем мелкая. Ратник. И уже обреченный на заклание.
Сам ведь сунулся, правильно?
- Смотря, с кем сравнить. С вами, с пятилетним ребенком, с Романом, с нынешним императором Борисом?
- И как?
- Выиграю у любого из вас. Разница – в потраченном времени. Лучше всех у нас в семье играет Эжен… мой кузен Евгений. Наследник престола.
- Ну если наследник…
Покойник может хамить уже всем. Имеет право.
- Не смейтесь, Алан. Поддающиеся есть всегда, но Эжен предпочитает выигрывать честно. Иначе ему неинтересно. Больше играть не пригласит.
И все только вздохнут с облегчением. С такими вкусами этот Эжен чаще всего играет сам с собой.
И как тут лавировать? Один принц убьет, если не поддашься. Второй – обидится, если наоборот.
- Почему Эжен?
И какое Эдингему до этого дело? До Эжена, Романа, Юлианы и до кучи влюбленных за стеной?
- Наша детская игра. Мы были неглупыми детьми, много читали. Я, Эжен, Мария, Константин, Зоя… Ну… все, кроме Романа. Он и тогда предпочитал… другое. И иногда мы представляли, что живем в другой стране, не в Мидантии. У каждого было собственное королевство. Правда, потом Мария и Константин свои объединили…
- А принц Роман с вами не играл?
Этот, небось, в детстве и ратников только ломал. О головы противников.
В Эвитане есть Карл. И Гуго. Местный Роман стоит их обоих.
А таких, как Юлиана, в Эвитане просто нет. Потому что Карлотту она перекусит на раз.
- Иногда. Но всегда пытался кого-нибудь завоевать, а эту игру никто не любил.
Это всё правда? Они были обычными, нормальными детьми? Такое возможно? И даже о завоеваниях не мечтали? Ну, кроме Романа.
- И имена у нас были другие. Эжен выбрал ваш Эвитан… ему всегда нравился Тенмар. Особенно древний.