Дочь друга. Желание между нами - стр. 17
— И?
— Теперь думаю, что прямо сейчас у вас есть все шансы сделать мне еще куда более ценный подарок.
— Зачем тебе это? — непонимающе шепчет он. — Ты ведь красивая девчонка, могла бы любого понравившегося желторотика склеить. Почему я?
На кону все, Май. Он — мое новогоднее желание. Пан или пропал!
— Я… люблю вас…
— Ммм, блядь, — он вдруг подхватывает меня под задницу и переворачивается вместе со мной на кровати, накрывая меня своим телом, вдавливая в матрас своей тяжестью:
— Дурочка, — хрипит мне в губы, — нельзя такое каждому встречному говорить.
— Вы ведь не каждый…
— Будешь мне выкать — уйду, — холодно отрезает он. — Мы тут не на кукольном чаепитии.
— П-прости, — выдавливаю улыбку, а саму трясет от предвкушения и от страха, что он решит передумать.
Но вот звучит заветный звук растягивающейся молнии на его брюках. Звяканье ремня.
Мое дыхание учащается.
Мансуров целует мою шею, ключицу, грудь. Спускается ниже. Я чувствую его дыхание на своем животе.
Боже… Боже… Может стоит остановить его? Я ведь не готова еще! И даже не побрита! Откуда я могла знать, что на Новый год мне выпадет джек-пот…
Он стягивает с моих ног трусики. Гольфы не трогает. Целует внутреннюю часть моего бедра, пробираясь все ближе к пульсирующей плоти.
Вздрагиваю, когда его язык вдруг проникает между чувствительных складочек:
— О нет, пожалуйста! — шепчу в панике.
Но он не останавливается. Вылизывает меня как голодный. Пальцы крепко сжимают мою задницу. Точно как в порно!
Должно быть для него это самая обычная прелюдия. Но я готова сквозь землю от стыда провалиться. Я ведь еще и не целовалась толком, а тут сразу такое!
— Умоляю… — едва дыша выдавливаю я. — Нет…
Он наконец перестает терзать мою набухшую плоть:
— Так и думал. Сладкая, как нектар, — шумно всасывает мой клитор.
— Ох, прошу… не говори… — хнычу обессилено, прячу горящее лицо в сгибе локтя. — Не говори так!
— Прости, должно быть такие ласки — это перебор для маленьких Пчелок? — он успокаивающе целует мой не побритый лобок. — Мне просто очень хотелось узнать какова на вкус девственница. Ты ведь у меня тоже своего рода первая. Еще никогда не прикасался к такой неопытности.
Вроде и обидно. Будто я и правда неумеха какая-то. А с другой стороны, даже несмотря на свои слова он не уходит. Просто сбавляет натиск. И снова ласково целует мой плоский живот. Огромные руки бережно сжимают мою талию.
— Ты такая худенькая, — мурлычет нежно, прокладывая дорожку из коротких поцелуев вверх по моим ребрам.
— Это я уже слышала,— всхлипываю от переполняющих меня ощущений. — «Кожа да кости». «Какому мужику понравится?» — цитирую его грубые слова.
— Нет, я сказал вовсе не то, что думал, — он выводит невидимые узоры носом по моей коже. — Не ручаюсь за остальных мужиков, — покрывает мое тело поцелуями, — но лично мне очень вкатывает эта твоя хрупкость. Просто волнуюсь о твоем здоровье. Поэтому и ляпнул все эти глупости.
Ооого…
Он сейчас серьезно? Или у него просто методы соблазнения такие?
К слову, для сексуально озабоченного маньяка, коим его окрестил отец, Мансуров оказывается весьма ласков. И можно было бы подумать, что папа соврал или преувеличил. Однако если вспомнить какую картину я застала несколькими часами ранее в кухне… Он же буквально душу вытрахивал изо рта этой своей Лены. Не было и близко похоже, что он учитывал ее желания и потребности в процессе. А вместо комплиментов говорил всякие грязные вещи. Со мной же ведет себя совершенно иначе. Значит он вовсе не со всеми женщинами столь обходителен?