Дочь дракона - стр. 10
— Хватит, — сказала Эран тихо, — убери и подойди за наградой.
Лиам с облегчением убрал ненавистный предмет, снова поднялся на колени и подполз к постели.
Эран широко расставила ноги и развела в стороны полы ночного одеяния.
Лиам не задавал вопросов. Он бережно, будто величайшей драгоценности, коснулся губами промежности вампирши, будто целуя её. Потом прошёлся настоящими, жадными поцелуями к к самому входу и приласкал его языком.
Эран откинулась на локти, позволяя себе расслабиться, и продолжила наблюдать. Пленник и не думал бунтовать. Он старательно исследовал языком каждую складочку, каждый раз вызывая сладкую дрожь во всём теле, а затем, будто почувствовав приближение оргазма, вошёл языком глубоко-глубоко и слегка прикусил то что находилось кругом. Эран выдохнула, прогнулась и обмякла.
Несколько секунд она полулежала, расслабленно откинувшись на локти, а затем Лиам отстранился, и холодный воздух неожиданно неприятно прошёлся по нежной коже, приводя Эран в чувство.
— Ты простила меня? — спросил Лиам, и Эран вздрогнула. Почему-то вопрос казался ей неизмеримо правильным, вот только смысла его осознать она никак не могла.
— Я не злилась, — сказала она, хотя чувствовала, что это ложь.
Лиам долго смотрел на неё.
— Хорошо, — сказал он, наконец, — спасибо.
Эран вгляделась в глаза мужчине, всё ещё не веря в искренность его слов.
— Стража, — позвала она, наконец, — убрать. И принесите свечи. Я собираюсь работать до утра.
4. ГЛАВА 3. Воздушная атака
Лиам обхватил себя руками, пытаясь согреться, но это не помогло. Руки были холодными и влажными, как и всё вокруг.
Он усмехнулся, вспомнив теплую спальню наместницы, согретую магическим огнём.
— Много хочешь, — пробормотал он, растирая озябшие мышцы.
Он мысленно поразился ушлости дознавателей, которые не оставили ему даже рубашки, хоть и знали наверняка, что до подвалов тепло почти не доходит. Местные жители ходили за пределами крепости закутавшись в шкуры. Лиам гордился тем, что не боится морозов — он обходился подбитым соболем плащом. Видимо, слишком хорошим, чтобы оставить его пленнику. Также легко нового хозяина нашли и отличные сапоги из кожи виверны. А вот кому могли понадобиться пропотевшие рубашка со штанами, Лиам искренне не понимал.
Лиам бросил короткий взгляд в другой конец камеры, где сгрудились остальные пленники. Порядки здесь были простые — тот, кто слабее, согревал тюк соломы тому, кто смог согнуть его пополам. «Верхний» и «нижний» определялись быстро, любого попавшего в камеру ждала проверка, а стражам не было дела до того, что «еда» имеет друг друга от скуки.
Не миновало «испытание» и Лиама. Впрочем, пара свёрнутых скул легко объяснила сокамерникам суть вещей и больше к нему не приближались. Расплатой стал холод, от которого даже опущенные страдали меньше, чем он.
Лиам поудобнее устроился на ворохе промокшего сена и прикрыл глаза, пытаясь уснуть. Он был уверен, что силы могут понадобиться в любой момент, хоть и не знал пока — для чего.
Два дня назад он пришёл в деревню Ледяного Когтя в поисках талисмана. Оракул Золотого города осенил его ладонь и дал знак, что именно здесь он закончит поиски, которые длились для него не одно столетие. Однако сколько Лиам не расспрашивал северных варваров, никто из них не мог понять, что он ищет — и он не мог их винить. Знамения Оракула были туманны, как и все предсказания.