Добыча золотого орла - стр. 24
Он всем корпусом развернулся к Макрону с Катоном, и на его суровом лице промелькнула улыбка.
– Я ознакомился с вашими послужными списками и рад, что вы служите под моим началом. Ты, Макрон, имеешь двухлетний опыт командования центурией, множество наград и самые хвалебные отзывы, причем не только от легата, но и от командующего. Уверен, в рядах моей когорты ты используешь все возможности, чтобы приумножить свои заслуги.
На какой-то миг Макрон испытал горькое негодование. Как-никак он прослужил «под орлами» пятнадцать лет. Пятнадцать лет труднейшего опыта, опаснейших сражений. Он сильно сомневался в том, что кто-нибудь из земляков, оставшихся в маленькой рыбацкой деревушке на побережье Остии, узнал бы сейчас в нем того коренастого парнишку, который, бросив все, удрал в Рим, чтобы поступить на военную службу. Впрочем, все это и для него уже давно стало лишь туманным воспоминанием, а привычка к дисциплине помогла ему мигом подавить раздражение, вызванное покровительственным тоном начальника.
– Спасибо за доверие, командир, – промолвил он с напряженным кивком.
Максимий улыбнулся и перевел взгляд на Катона.
– Должен сказать, центурион Катон, что не у всех послужные списки одинаково длинные, однако бывает, что и в коротких есть что прочесть. Для столь юных лет у тебя имеются весьма примечательные достижения: я прочел, что ты ухитрился освоить одно из этих невразумительных местных наречий. Это может оказаться полезным. Ну и… посмотрим, как ты проявишь себя завтра.
– Надеюсь не разочаровать тебя, командир, – отчеканил Катон, хотя и ощутил укол уязвленного самолюбия.
– Да уж, постарайся.
Улыбка на лице Максимия стаяла.
– Нас всех, от командующего до рядового в строю, ждут суровые испытания. Но мы выдержим их с честью и стяжаем всю славу, какую только возможно. Потому что народ Рима никогда не простит нам неудачи. Я ясно выразился?
– Так точно, командир, – ответили в один голос Антоний и Феликс.
– Прекрасно. А теперь у меня есть тост. – Он полез под стол и извлек оттуда маленький винный кувшин. – Не скажу, что это великолепный букет, но думаю, мое вино на вкус лучше того, что нам предстоит отведать. Итак, я возглашаю хвалу императору, Риму, его непобедимым легионам, Юпитеру и Марсу и предрекаю кровавую погибель Каратаку и его варварам.
Максимий откупорил кувшин, взял его за ручку и, положив горлышко на согнутую руку, поднес к губам, отпив два больших глотка. Катон приметил, как из уголка рта командира когорты потекла вниз по щеке тонкая красная струйка. Максимий опустил кувшин и передал Туллию. Один за другим центурионы повторили тост и скрепили свой обет, отпив вина. Когда подошла очередь Макрона, тот приложился к сосуду основательнее, чем требовалось, а передав кувшин Катону, утер рот тыльной стороной ладони.
Подняв в свой черед кувшин и повторив тост, Катон почувствовал, что все взоры обращены к нему. Он поднес горлышко к губам и, когда содержимое полилось ему в рот, чуть не поперхнулся, с трудом сдержав порыв выплюнуть эту едкую кислятину, жгучий уксус, да и только. Такого пойла ему не наливали даже в самых дешевых забегаловках Камулодунума. Однако ему удалось даже не поморщиться. Он опустил кувшин, лишь сделав большой глоток.
– Прекрасно!
Максимий забрал у него кувшин, закупорил и вернул под стол.