Доброволец. Запах грядущей войны - стр. 34
И дисциплина у нас строгая, и учиться надо много, а работать и того больше. И берега родного неделями не видим, и опасностей хоть отбавляй. Вот такая наша служба…»
Слушал я Валерку и понимал, что он из тех людей, которые с морем связаны навеки с самого детства. И узы эти война скрепила. Кровью скрепила. Прочно скрепила…
Мне в этом отношении повезло гораздо больше. Я ведь морской стихией тоже с детства буквально бредил. Мирного детства. Безмятежного. Счастливого.
Все началось аккурат после шампурной дуэли. Ближе к весне, начитавшись «Остров сокровищ», вздумали мы с Петькой в пиратство удариться. А какой пират без посудины моря и океаны в поисках добычи бороздит? Вот и новоявленные флибустьеры, дождавшись мая, решили на импровизированной верфи позади гаража строить судно. Ужас сколько досок и гвоздей извели, прежде чем перед нами возникло некое неуклюжее, тяжеленное подобие плота с одной-единственной мачтой, парусом и картонным «Веселым Роджером» в придачу. Называлось «Бегемот». Вообще-то я хотел «Моржом» назвать, как у Флинта, но Петька отговорил. Вдруг, чего доброго, призрак грозного пирата рассердится и нагрянет в гости с возгласами: «Дарби МакГроу! Дарби МакГроу! Дарби, подай мне рому!» Не стоит Флинта тревожить.
Дальше по плану у нас был спуск на воду. Без оркестра, крестной матери, митинга, речей. До озерца Соленого (сто метров всего от гаража) тащили мы нашу посудину исключительно за счет своей мускульной силы. Дотащили, в воду столкнули, забрались на палубу и… стремительно пошли ко дну. Только мачта, головы и «Роджер» торчат над водой. Ну, забыли мы о законах физики, не учли грузоподъемность, не знали азы непотопляемости. Плюс железное правило Врунгеля: «Как вы яхту назовете, так она и поплывет».
Хоть наше плавание на «Бегемоте» и закончилось столь бесславно, но не закончились идеи. Кто сказал, что пираты обязательно бывают лишь надводными? Могут же и под водой действовать. Когда одиноко дрейфующий «Бегемот» был выловлен рыбаками, высушен, освобожден от гвоздей и пущен на дрова, мы, распевая «Пятнадцать человек на сундук мертвеца», уже везли на тачке к Соленому новое творение пиратско-инженерного гения: сколоченную из фанеры, квадратную двуместную подлодку «Акула-95». Все на аппарате как положено: перископ из выгнутой пластмассовой трубы, целлофановые иллюминаторы, ручной ржаво-лопаточный винт. Водились даже два «акваланга». Для этих нужд мы приспособили выброшенные еще зимой на помойку из школьного кабинета ОБЖ старые, местами прогрызенные мышами противогазы.
И это еще хорошо, что отверстие пенопластового люка у нас получилось достаточно большим, чтобы протиснуться. Застрянь мы в нем, когда, несмотря на нехилую такую пластилиновую гидроизоляцию обшивки, подлодка быстро начала заполняться водой, все могло закончиться трагично. Как не утонули тогда балбесы, ума не приложу.
Теперь вот снова я на подлодке. На сей раз настоящей военной, боевой, идущей неведомыми мне курсами. Не знаю почему, но с самого утра не покидает чувство, что именно сегодня мое пребывание на «Щуке» завершится. Если так, то напоследок стоит еще разок пройтись по отсекам, попытаться пообщаться с матросами, узнать истину. Этим и займусь прямо сейчас.
Глава 2
«– …Подводник обязан знать свой боевой пост, отсек и всю подлодку как свои пять пальцев, иначе он не подводник, а из тех, кто на подводах ездит.