Добром-лихом, а добыть надо! - стр. 7
– А мы посадим как бы в память о них! – сказала Анечка, стоя на месте, где предполагалось посадить дерево. – Может быть, берёзу? Или дуб? Или липу? Только не сосну и не ёлку. Они колючие… и вечнозелёные…
– Что же в этом плохого? – спросил сестру Саша. – Запах какой будет от них, шишки будем собирать…
– А кто-то будет шишки набивать. Как на них можно дом построить? Ты подумал? И потом, Саша, дерево прекрасно тем, что оно рассказывает о смене сезонов: весною почки набухают, становятся липкими и появляются листочки, потом они вырастают и шумят под летними дождями, а осенью они становятся золотыми и опадают… За этим будет приятно наблюдать, сидя у окна.
– Нет, я не против. Только где мы найдём саженец? На рынок поедем или…
– Только в лес! Только в лесу мы найдём приключение и какое-нибудь натуральное растение. Все эти ваши ОБИ, питомники продадут нам красивое, но искусственное, как новогодняя ёлка из коробки: даже пахнет, когда спреем побрызгаешь. Грустное зрелище подобия живого. Кладбище, а не дерево. Памятник. Надгробие над природой! – провозгласила Анна. Вот она – ростом чуть пониже мамы, к ста шестидесяти сантиметрам, стройная, с бледным лицом, таких раньше называли «тургеневскими девушками».
– Сударыня, с вами хоть на край света! – Николай Николаевич улыбнулся и, подойдя к дочери, обнял её и нежно поцеловал в лоб. – Итак, решено, в воскресенье запрягаем нашего скакуна Ларгуса и в лесные дебри?
– Пойдёмте в дом, а то уж соседи выглядывать стали, вон сколько любопытных. И обедать пора, – сказала Елена Николаевна и первой скрылась за калиткой.
Глава II
«Омские дебри» или тайга начинались далеко на севере, километров за двести от города, не меньше, зато рощи, перелески, защитные лесополосы разбросаны по всей степи с юга до севера. В основном росли там берёзы, осины, тополя; сосна и ель встречались редко, если это только не территория лесхоза и не парк. Найти саженец берёзы легко, было бы желание. Ещё проще было бы поехать в лесхоз, купить там, потому, что ни говори, выкопать в лесу даже поросль – что украсть. Неловко как-то себя чувствуешь – хоть и понимаешь, что часть поросли всё равно погибнет, а другая и вовсе соседним деревьям мешает. Всё равно неловко. Но с другой стороны посмотреть: грибы, ягоды можно собрать в лесу самим, а не покупать на рынке или в супермаркете, и пока ещё бесплатно. Вот и одно деревце за гриб сойти могло бы.
Съездить в воскресенье за город согласились все: по околочкам побродить, воздухом степным подышать, ну а там как повезёт, может, и приглянется какое-нибудь деревце.
– Вроде за саженцем ехать собрались, а на душе такое чувство, точно члена семьи выбирать едем: щенка или котёнка, – удивлялась Елена Николаевна накануне поездки. Вся семья Громановских собралась за одним столом, что бывало только по вечерам или в выходные дни. Овальный стол, ложки, вилки, ножи и медленно плывущий разговор.
– Можно я, можно я выбирать буду?! – это Анечка не может усидеть на месте, нарушая ритм и настроение семейного завтрака. Она хотела помочь маме, но больше мешала: то приносила вилки, когда нужны были ложки, то расставляла чашки, когда на стол ставили тарелки. Её ругали, но она не обращала внимания и просила у всех согласия: подходила к своему папе, Николаю Николаевичу, обнимала его, заглядывала ему в глаза и, легко получив полную поддержку, переходила в другую сторону к старшему брату студенту Александру, а потом к маме Елене Николаевне. Так было всё утро и потом в обед. У Анечки был собственный интерес: если деревце выберет она, в таком случае оно будет принадлежать ей. Ну если порассуждать: «Дерево найдёт она, значит оно её; а если оно будет её… если оно будет её, то и строить на нём домик будет иметь право только она». Сложные такие рассуждения должны были в конце-концов свестись к тому, что никаких конкурентов она не потерпит. Примерный план домика на дереве был составлен задолго до поездки, и родным было разрешено поучаствовать в будущем строительстве.