Добром-лихом, а добыть надо! - стр. 21
– Скорлупа толстая и свежая. Пахнет… Запах напоминает… Понюхай, Лена. Что напоминает?
– Не пойму. Необычный запах… Не плодовый, я бы сказала.
– «Не плодовый», я же говорила, что это не плод, а яйцо. «Яйцовый» у него запах. Яй-цо-вый.
– Какими-то восточными специями пахнет…
– Лапшой корейской, – предположил Саша.
– Какой лапшой?! Какой лапшой? – возмутилась Анечка.
– Ну всё: пора идти ужинать, мальчик голодненький, и скоро у него испортится настроение. Пойдёмте, у меня всё готово. Да и стемнело уже.
На ужин, так совпало, была картошка с грибами в горшочках, чудесный запах об этом напоминал. Из духовки достали четыре горшочка…
– Постойте, почему четыре, Анечка же не ест такую картошку… Да это и не горшочек, – сказала Елена Николаевна, приглядевшись. – Вот оно, пропавшее яйцо. Испеклось.
– А ты что, не заглядывала в духовку?
– Как… как обычно: включила, выставила режим и температуру и горшочки поставила… – заволновалась Елена Николаевна, села на стул, встала со стула. – Торопилась, не посмотрела… Да там и темно, лампочка давно уже перегорела, ты когда ещё заменить обещал. А как оно могло туда попасть?
– Анечка, а ты открывала духовку?
– Не помню…
– Ну это нормально… С памятью в нашем доме… всегда была задача… Это даже не задача, а отличительная черта. Особенно у дам. «Помню – не помню»… А пахнет вкусно, между прочим…
– Я же говорю – лапша корейская или специи в ней: усилитель вкуса…
– Да, плод незнакомого дерева с усилителем вкуса – это открытие века, – произнёс Николай Николаевич, осматривая неудачника. – А ты его, Анечка, точно в духовку случайно так не положила? Может, положила и забыла?
– Не-е-ет. Я что, не помню? Это мама у нас всё забывает.
– Леночка? Ты куда-нибудь выходила вечером? Пока мы по двору ходили, ты выходила?
– В магазин за подсолнечным маслом. У нас масло закончилось…
– Тогда всё ясно…
– Мы его вспугнули…
– И он спрятался в доме в духовку…
– А мама включила её и, не глядя, поставила горшочки, а потом пошла к нам.
– Может, поговорим за ужином? – предложил Саша, который вернулся со двора, куда он вынес поджарившийся плод. Саша был голоден, и у него кончалось терпение. – Время, между прочим, к девяти, а я весь день на военке в танке просидел, даже на обед не ходил.
– Давайте ужинать. За столом всё обсудим, – согласилась с ним Елена Николаевна. Никто не возражал, хотя всем было неловко как-то.
Глава V
Ужинали в полной тишине, Анечка опередила всех и смотрела по телевизору мультфильм; этим вечером никто не просил её переключить канал, принимая приключения, свалившиеся на её головушку, как большую нагрузку на детскую психику, и она, понимая это, пользовалась случаем. Но относительная тишина и покой в комнате вовсе не означали, что происшедшее больше не волновало сидящих за столом или им было не интересно продолжить обсуждение. Да, это скорее была тишина предстоящего боя – где-то противник, может быть, он отступает, а может, наоборот, готовится к новой атаке.
– Вопроса два: во-первых, сколько там на дереве таких ядер; а во-вторых, являются ли эти ядра только «оружием» или они уже самостоятельные организмы? – наконец не выдержал Николай Николаевич, когда на столе остался только чай и плитка тёмного шоколада.
Анечка тоже не смогла больше усидеть на месте: она выключила телевизор и, волнуясь, то уходила в свою комнату, то шла на кухню, то становилась сзади своего папы, обнимала его за голову, тёрлась своей щёчкой о его колючую щёку.