Добро пожаловать в прайд, Тео! - стр. 21
На свете жил сеньор нестарый,
Хотя уже не молодой,
Любил он с грешною гитарой,
Бродить под грешною луной.
Трам-пам-тара-дара-дам, – затянул нестройный международный женский хор.
А сколько лет сеньору было,
Пожалуй, сам сеньор не знал,
И сколько дам его любили,
Уже давно он не считал.
На последних словах Дягилев заметил Лолу. И дальше пел, глядя только на нее, стоящую в дверях.
При этом он всю жизнь боялся
Одну красотку, говорят,
С которой нежно распрощался
Лет двадцать пять тому назад.
Лола поймала себя на том, что отбивает ногой незамысловатый ритм припева и скоро начнет подпевать. А Дягилев продолжал мурлыкать.
Но встретил все ж в коварный вечер
Красотку тех былых времен,
И после бурной этой встречи
Стал даже заикаться он.
Последний припев она спела со всеми. Но к бурным аплодисментам не присоединилась. Как и к не менее бурным поцелуям. Только тут Лола заметила, что Дягилев, смыв собственный грим, уже успел порядочно измазаться в помаде. Ну лис же! Лис в курятнике! Или кот. Наглый кот, слизавший хозяйскую сметану!
Дягилев взял протянутый ему бокал - и отсалютовал им Лоле, не переставая сыто, довольно, по-кошачьи улыбаться. Лола вытащила из-за спины руку и вернула ему жест. В пальцах ее была зажата припрятанная в сумочку еще до начала показа банка «Гиннесса». Когда Лола ее туда клала, пиво было ледяным, а сейчас – едва прохладным, и ей пришлось ловить языком полезшую пену. А потом она пила пиво – конечно, не совсем холодное, но все равно чертовски вкусное, смотрела на то, как Дягилев воркует с моделями, и думала о том, что этот самоуверенный и самовлюбленный тип имеет полное право себя так вести. И что он все же непозволительно хорош, просто великолепен. Во всем.
***
- Тео, малыш, поверь, мне очень жаль. Хочешь, я поговорю с ней?
- Нет. Я хочу, чтобы ты объяснил мне, какого черта Ингер все-таки заплатила мне!
- Она заплатила мало? Так, погоди, я проверю, но там все было, как мы догова…
- Сол! - зарычал Фёдор. – Мы с ней договаривались, что не будет никаких денег!
- Но так не делают, Тео… - растерянно пробормотал импресарио. – Ты выполнил работу, тебе должны за нее заплатить…
- Сол! – теперь Дягилев уже взревел.
- Хорошо-хорошо, я поговорю с синьорой Ингер.
- Я сам с ней поговорю! - рявкнул Фёдор и отключился.
***
- Там пришел Теодор, - в проем приоткрывшейся двери просунулась голова Паолы.
Теодор. Прелестно. А куда же делся синьор Дягилев?
- Давай его сюда, - проворчала Лола, захлопывая альбом с эскизами.
Стоило Лоле увидеть мрачное, как туча, лицо Дягилева – и ее собственное лицо тоже исказила недовольная, почти страдальческая гримаса.
Черт. Она забыла. Как она могла забыть?! Это все Дягилев со своим Аттилой, разбитыми бокалами и пением под гитару. И той шумихой, что поднялась в медиа после показа в его честь. Ну и в честь «Лолику» тоже.
И Лола совершенно запамятовала про данное обещание. А это некрасиво. Непорядочно. Да просто подло!
- Простите, ради бога! – Лола совершенно искренним жестом прижала руки к груди. – Я просто замоталась. Я все сделаю, вот прямо сию секунду, хотите? Есть пожелания по поводу текста заявления?
- Уже ничего не надо, - Дягилев как-то устало плюхнулся на стул. – Дайте лучше кофе.
А кофе уже несли. Паола несла и сладко улыбалась. И отнюдь не начальнице. Лоле кофе вообще не принесли. Чувство вины как-то резко утихло.