Добро пожаловать в Абрау! - стр. 6
Когда его взгляд ушел от пляжа и переместился под скалу, он наконец увидел людей. На камнях лежали две женщины. Тела их были полностью обнажены, и Трофим от испуга присел в траву. Он подумал, что женщины, вопреки расслабленности и яркому солнцу, могли заметить его. Конечно, скала возвышалась над ними метров на сорок-пятьдесят и сказать, что он смотрел на них в упор, не получится, но Трофим увидел то, что ему полагалось: женщин в том образе, в каком не видел еще никогда.
Было около четырех часов дня. Солнце сползало с небосвода и устремляло свои лучи прямо на скалу. От камней исходил жар, и, двигаясь по тропе, Трофим почувствовал легкое недомогание.
Он спустился к середине скалы, и женщины стали на десяток метров ближе. Теперь он мог рассмотреть их огромные несуразные груди, подставленные под солнце, как сухофрукты. Одна из женщин закрыла лицо соломенной шляпкой. Другая положила на глаза руку, но, даже не видя их лиц, Трофим догадался, что женщинам либо много лет, либо они неосознанно себя запустили. Их тела были рыхлыми и некрасивыми. Груди свешивались до камней. Животы утопали в складках, куда одна из женщин умудрилась засунуть плоский камень, а другая – книгу.
С минуту Трофим сомневался, стоит ли вообще спускаться ниже. Он впервые видел голых дам и вдруг понял, почему некоторым из них лучше прятать свое тело под одежду. Женщина, лежащая правее, повернулась боком, продемонстрировав огромную попу, и ему стало еще хуже. Она вынула камень из складки на животе и положила на ягодицу. К камню она добавила несколько ракушек, а подруга, укрытая соломенной шляпкой, отодвинулась от нее на расстояние вытянутой руки. Ее ноги на мгновение раздвинулись, явив свету копну лобковых волос. Женщина пригладила их, будто волнуясь за узор, а через секунду принялась чесать там, напомнив Трофиму собаку, воюющую с прожорливыми блохами.
Пока женщина чесалась, ее ноги раскинулись так широко, что Трофим ощутил неловкость. Ему стало стыдно смотреть на то, как «дама» пытает свое невзрачное тело. Книга так и не выпала из складки ее живота, а Трофим даже рассмотрел несколько букв на обложке. Роман начинался со слов: «Унесен…»
Но вот мучения женщины закончились. Она развалилась на камнях, плотнее прилепила шляпку к лицу и задышала ровными непрерывными вдохами. Груди ее еще сильнее обвисли, бледные ноги соединились, и стало ясно, что женщина наконец-то сумела расслабиться.
Трофим спустился к основанию горы и прошелся по берегу. Море не давало пляжу замереть. Он постоянно слышал шум волн, ветра и какой-то едва различимый гул, похожий на далекие крики людей. Вблизи заводи шуршали камыши, и в прорехах между их стеблями Трофим видел темную гладь воды. Если море набрасывалось на берег, то заводь таила скованность и умиротворение. Трофим смотрел то в одну сторону, то в другую, не понимая, как на маленьком клочке земли могло сотвориться такое чудо: овальная заводь с ровными краями, по соседству – море. А между ними – полоска суши, за много лет так и не исчезнувшая под натиском волн.
Он прошелся до противоположной горы. Там обнаружил еще одну тропу, круто поднимающуюся вверх. Вершину горы Трофим не видел. Она утопала в зелени сосен и можжевельников. У подножия он нашел чьи-то плавки. Он повернул назад и, не доходя до своей тропы, заметил утоптанную дорожку, ведущую от пляжа к старым воротам. Здесь Трофим остановился. Пляж был не таким диким, как казался со стороны. Возможно, в прежние времена здесь было пусто, но сейчас место выглядело, словно недавно покинутое птичье гнездо. Как известно, гнездами одних птиц иногда пользуются другие. Двух из них Трофим нашел под скалой. Сейчас они его не видели, потому что скала пузом выдавалась в море и закрывала женщин от пляжа.