Добро пожаловать в Абрау! - стр. 4

Туман за ней не погнался.

Она выбралась из тоннеля и заторопилась прочь от ужасного места. Эва уже знала, что ни за что не вернется сюда одна. Только с начальником смены или только днем, когда на заводе будет много людей. Она знала, чем аргументировать свой страх. Даже если туман рассеется к утру, и дверь каким-то образом закроется, ящик никуда не исчезнет. Он будет стоять там, пока его не обнаружат другие подсменные. Вот тогда-то и прояснится его подлинная сущность, и кое-кому предстоит поломать голову, как этот предмет попал в тоннель.

Испуганная женщина достигла винтовой лестницы; в тот же момент арочная дверь отворилась шире, толкая ящик вбок, а два пюпитра весом по полтонны каждый самостоятельно выдвинулись в проход. Эва выскочила из погребов и понеслась к производственному цеху. В тот же момент в тоннеле №5 погас свет, и чернота на несколько минут наполнилась скрежещущими звуками.

Его звали Дмитрий Лопушков-Трофимовский, но по имени его называла только мать – и отец, пока не погиб под колесами комбайна. Для всех остальных, включая родного деда, он был Трофимом.

Трофим переехал в Абрау в две тысячи шестнадцатом году из глухой малоизвестной деревни на западе Краснодарского края. На тот момент ему было четырнадцать лет, и за два года он не нашел ни одного человека, кто хотя бы краем уха слышал о его малой родине. Ребята в школе часто шутили, что он прилетел с Марса. Трофим не принимал это близко к сердцу, но после окончания средней школы ему стало не по себе от мысли, что большинство мальчишек и девчонок относятся к нему, как к чужаку. Может быть, он и прилетел с Марса? Иначе не объяснить, почему он постоянно выпадал из коллектива и почему все школьные задания учителя давали ему индивидуально.

Жизнь Трофима начала меняться в пятнадцать лет, когда дед рассказал ему историю про призрачную шхуну. Пятнадцать лет – уже не тот возраст, когда мальчишка, загруженный непростой подростковой жизнью, верит в сказки и легенды. Дед это понимал, поэтому, поведав историю, он передал внуку одну необычную вещь. С тех пор Трофим был с ней неразлучен. Даже серебряный крестик он иногда снимал, а вот то, что получил от деда, всегда оставалось при нем.

Трофим и сейчас не мог понять, как все произошло. Но он помнил: дед был трезв, что случалось с ним редко. Он что-то говорил и говорил, а потом в его руке появилось кольцо, и дед сказал: «Ты же хочешь увидеть шхуну?»

Трофим воскликнул: «Еще бы!»

«Тогда закрой глаза», – велел дед.

Трофим закрыл и услышал, как чиркнула зажигалка. Следом было нечто похожее на развертывание бумаги. Трофим не подглядывал. Только слышал, как что-то хрустит, а потом к его руке, чуть ниже локтевой вены, прикоснулась адская боль. Мальчик попытался вырваться, но было уже поздно. Дед настолько крепко сжал его запястье, что Трофиму оставалось только одно: терпеть. Рука налилась огнем, и, пока дед завороженно смотрел на то место, куда прикладывал кольцо, в мальчика вселялось нечто.

Боль исчезла так же внезапно, как появилась. Чуть позже Трофим взглянул на свою кисть и словно проснулся. Кольцо исчезло. Дед либо спрятал его, либо выронил. На руке остался лишь темно-синий круг с выпуклостью и легкая паутинка, похожая на оберег, но не имеющая к нему никакого отношения.