Добежать до счастья. Исповедь - стр. 32
Если в холле были слышны крики, смех и стук дверей, то в актовом зале стояла тишина. Только поскрипывало единственное кресло, занятое Красильниковым Константином, так удачно оказавшемся здесь.
– Юр, жди в машине, – слегка отклонила голову, отдавая указание водителю. – Твоя помощь мне здесь не нужна.
– Я буду у стены. На всякий случай, – упёрся он, сдвигаясь вправо и вытягиваясь в струну.
– Это детский концерт, Юрий, – добавила жёсткости в голос. – Всякого случая быть не может.
Мне надо было выставить его, и срочно, пока помещение не наполнилось гостями и участниками. Нельзя терять такую возможность, раз Красильников сам приплыл в руки.
– Но инструкции, Вера Михайловна…
– Я хочу посмотреть выступление, послушать пение и спокойно посидеть без круглосуточного присмотра, – устало закатила глаза, шумно выдыхая.
– Хорошо, – кивнул Юра. – Буду в машине. Предупредите, когда освободитесь.
Водитель вышел, а я смогла внимательно рассмотреть Константина. Светло-серый костюм в тонкую, белую полоску, рубашка на два тона светлее пиджака, расстёгнутые верхние пуговицы, отсутствие галстука и лёгкая небрежность человека, пришедшего отдохнуть.
– Константин, – кивнула ему в приветствии, убирая с соседнего кресла табличку с чужим именем и присаживаясь рядом. – Решили проконтролировать пожертвования лично?
– Хорошо выглядите, Вера, – ответил он, оторвавшись от планшета и, после дежурной фразы, уткнувшись обратно.
Я замялась от такого откровенного пренебрежения, заелозила на месте и сжала пальцами сумочку, вдавливая её в колени. Вся продуманная заранее речь вылетела из головы, а вместо неё пустоту заполнили неловкость и страх. Глянула на часы и поняла, что время предательски истекает, и через пару-тройку минут зал наполнится людьми. Выдохнула, намотала на запястье ремешок и спрыгнула с обрыва.
– Константин Николаевич, мне нужна ваша помощь, – выпалила на одном дыхание, сняв маску и открыв своё настоящее лицо. Вложила во взгляд всё, что обуревало последние восемь лет – страх, ненависть, боль, уничтоженную гордость, подавленную волю.
Он медленно перевёл внимание на меня, и в его глазах стояло удивление, перемешанное с интересом. Что так впечатлило мужчину передо мной? Обращение по имени отчеству? Просьба о помощи? Сам факт, что посмела сесть рядом и обратиться к нему? Раньше наше общение начиналось и заканчивалось вежливым кивком или словами приветствия. Я знала кто он, Константин знал кто я, и на этом наше знакомство заканчивалось, ни разу не пересекаясь в интересах и в общих знакомых.
– Заинтриговали, Вера Михайловна, – откашлял появившуюся хрипотцу. – И в чём я могу вам помочь?
– Мне нужен развод с мужем и убежище для беременной сестры, – жалобно поведала ему, отбрасывая всю надменность.
В холле уже слышались отдалённые шаги и голоса, двигающиеся в нашем направление, а Красильников, задумавшись, рассматривал меня, сохраняя молчание. Пришлось тронуть его за руку, чтобы как-то вывести из состояния созерцания.
– Так что вам мешает развестись? Сейчас с этим нет проблем. Могу порекомендовать хорошего адвоката, – пожал плечами мужчина, теряя интерес и собираясь заняться своими делами.
– Я пыталась, но Уваров не отпустил. Мой побег кончился возвратом обратно и шантажом со стороны отца. Моя беременность завершилась избиением и смертью дочери только за то, что у неё не оказалось нужного набора гениталий между ног, – тихо, но жёстко проговорила я. – Младшая сестра ждёт ребёнка, и если о беременности узнает отец, то Люба закончит так же, как я.