До встречи на небесах! Небожители подвала - стр. 20
Нельзя не признать, сейчас процветают не только преступники и торгаши (хотя в основном именно они), но и некоторые приспособленцы и горстка честных специалистов, которые устроились в иностранные фирмы (и тем самым тоже способствуют разорению страны.) Эти новые русские строят коттеджи, покупают джипы, но нам, «старым русским», ничего этого не надо – в гроб не возьмёшь, а наследникам такие подарки вредны – пусть всего добиваются сами. Короче, мы безразличны к дорогим, престижным вещам. Главной ценностью для нас по-прежнему является работа (к сожалению, в стол – ведь сейчас ни проза, ни поэзия издателям не нужны), ну и, само собой, встречи с друзьями, тем более что их осталось немного, совсем немного.
Известное дело, в шестьдесят лет нельзя иметь столько же друзей, сколько их имеешь в двадцать; многих отсеивает время, кое-кто отошёл от нас после тяжёлых поражений или сногсшибательного успеха – понятно, и то и другое резко меняет людей. Ну и, как ни прискорбно, уже немало тех, кто отправился на небеса. Все знают, сейчас в России средняя продолжительность жизни мужчин – пятьдесят восемь лет. Нас, шестидесятилетних, можно считать долгожителями – мы перевалили этот рубеж (чем сами немало озадачены), и, конечно, теперь каждый день как подарок. Вот только подарок грустноватый, ведь мы остро переживаем свою невостребованность, ненужность. Обидно: мы выпали из литературы, и никто этого не заметил – получается, всё делали зря.
Но больше всего тревожит боль за Отечество (повторяю ещё раз, ведь засыпаю и просыпаюсь с этой болью – она как огнестрельная рана). Ну а когда эта боль становится нестерпимой и уже нет сил смотреть на то, что творится вокруг, вспоминаешь великие произведения искусства, или выезжаешь на природу, или обзваниваешь друзей и договариваешься о встрече – за выпивкой мы подбадриваем друг друга: «Держись, старина!»
В конце концов, что такое мужчина шестидесяти лет? Это далеко не глубокая старость, не библейский возраст, скорее, глубокая зрелость, а для творчества самый расцвет (ведь мозги-то на месте, и в планах – залежи сюжетов), и, наконец, появилась мудрость, во всяком случае, не полыхаешь по пустякам, и болезни ещё окончательно не скрутили…
Вообще, в возрасте есть огромное преимущество: уже имеешь чёткие убеждения и называешь вещи своими именами – то есть никого из себя не изображаешь и говоришь то, что думаешь. Уже становишься терпимей, ставишь себя на место других людей (и даже животных), умеешь чувствовать за них, понимаешь их обиды и боли – другими словами, внимательней всматриваешься в то, на что раньше лишь мимоходом бросал взгляд. Уже спокойно относишься к удачам и накапливаешь достаточно стойкости, чтобы переживать неудачи. Уже судьба страны намного важнее собственной судьбы, и, главное, понимаешь: всё, что ты сделал, по большому счёту, – чепуха, что рядом с классиками ты – ничто. Короче, уверен, сейчас мы намного лучше, чем были в молодости, намного.
К сожалению, сейчас тем, кто не меняется от обстоятельств и не подстроился под новые требования, приходится туговато. Сейчас в искусстве, чтобы продолжать делать своё, надо иметь немалое мужество, ведь, повторюсь, работа идёт в стол. Тем не менее, никто не увидит нас хныкающими, сломленными, опустившимися, наше поколение крепкого сплава, у нас немалый запас прочности, и напоследок мы приберегли силёнки – словом, мы ещё в порядке, и пусть жить осталось немного, но мы ещё сделаем несколько шагов вперёд.