Дни Солнца - стр. 28
Оказавшись на улице, Андрей было решил, что упустил снайпера. В ложбинках между камнями мостовой текло молоко. Тень облака еще клеилась к улице, но шпиль часовни в паре кварталов западнее уже сиял на солнце. Человек в дождевике шел, прихрамывая в самом конце проулка, в виду глухой стены дома, и вот-вот мог повернуть за угол. Андрей снял пистолет с предохранителя и прицелился. Время будто остановилось для него, он словно ждал приказа, чтобы выстрелить. Но так, думая бог знает о чем, он понял и разглядел, что имеет перед собой старика – подлец, не будь в летах, был бы уже далеко отсюда, затеряться в старом городе ничего не стоило. Не соображая, что делает, Андрей перевел прицел с фигуры на саквояж. Три раза и, как показалось ему, совсем беззвучно пистолет подпрыгнул в руке. Поначалу это не возымело никакого действия, лишь на стене появились облачка красной взвеси. Но затем саквояж упал на мостовую, створки его разошлись. Старик, отпрянув, встряхнул ушибленной кистью. Андрей попробовал разглядеть, что было в сумке. Какое-то серое, отливающее металлическим бликом лицо, пригрезилось ему. Старик тоже как будто что-то увидел. Он ахнул, заслонился скрещенными руками, и в тот же миг его не стало. Вместо дождевика возникли шар огня и черная звезда дыма. Улица – Андрей подумал, что взрыв саквояжа дал толчок свету, – окрасилась ярким солнцем, и это было последнее, что он запомнил на ней: огромным кулаком его стукнули по лицу и груди, он почувствовал, что ударился затылком, что небо не над ним, а перед ним, что он лежит на спине и огненный шар солнца летит на него.
Глава V
Свод
Полдень был ветреным, облака неслись в холодной синеве.
Чтобы согреться, Диана взялась подмести садовую аллейку. На асфальте среди луж сохли отпечатки рифленых подошв, она машинально затирала их и, лишь пройдя до калитки, догадалась, что это следы ног священников. Тут же, под почтовым ящиком, валялись пустой киот, обрывок золоченой цепи и клок рыжей шерсти. Улица была безлюдна. В дальнем конце, запечатанным глухой стеной и рекламным щитом с антилопой в прыжке, стояло марево, как от выхлопной трубы.
Хирург уже с час как, запершись, копался в детских покоях. Диана вспоминала об этом с замиранием сердца, прикусывала губу и торопилась думать о чем-нибудь другом. В конце концов у нее заболела голова, она оставила метлу, спустилась в душевые и встала под душ. В аптечном шкафу был аспирин, она разжевала таблетку и, перемогая кислую горечь, подставляла лицо колючему облаку воды, пока не обмерла: сквозь окошко в кафельной стене, разделявшей ряды кабинок, которого тут никогда не было и быть не могло, виднелась огромная, терявшаяся в дымах сумеречной долины крепость. Диана в испуге лягнула пяткой окошко, но попала по стене – потому что никакого окошка на самом деле не было, – кафель расселся трещиной, и ей стало очень больно. Она пошла в предбанник, надела халат, села на детской скамейке и с закрытыми глазами считала удары сердца.
Раздался стук, Хирург заглянул в дверь и сказал:
– У нас опять гости.
– Зачем вы это делаете? – спросила она.
Хирург раскрыл дверь.
– Что?
Диана кивнула на вход в душевые.
– Если я схожу с ума… то зачем…
– Диана… – Сев на корточки, он постучал ее по колену. – …милая, вспомните – если, конечно, вы на самом деле не сходите с ума – со вчерашнего я пытаюсь избавиться от вас.