Дни освобожденной Сибири - стр. 42
_______________
*Газета просуществовала всего лишь два месяца и была закрыта 4 августа по распоряжению, последовавшему из Омска от Временного Сибирского правительства. А за две недели до этого, в ночь на 17 июля редактор Вегман надолго отправился в тюрьму. Вслед за ним в начале августа туда же сопроводили и Магуна, несмотря на то, что он являлся членом Сибирской областной думы и обладал, таким образом, депутатским иммунитетом.
**В июне также ещё функционировал и Центральный исполнительный комитет Всесибирского совета крестьянских депутатов, он размещался вместе с Томской губернской земской управой в административном здании (теперь СФТИ) на площади Революции.
***Мрачные краски, видимо, были несколько сгущенны журналистами, однако на то, по всей вероятности, и делался расчёт. Вскоре к общественной полемике вокруг дома профсоюзов прибавились многочисленные просьбы через печать преподавателей и учащихся женской гимназии о возвращении им помещений Рабочего дворца. В результате к началу нового учебного года профсоюзные организации оттуда выселили, а в Гоголевском доме разместили… казармы для мобилизованных в Сибирскую армию молодых призывников.
После того, как члены Западно-Сибирского комиссариата покинули Томск, тучи над Домом профсоюзов стали сразу же сгущаться. 27 июня состоялось очередное, скажем так, последнее беспроблемное, заседание Совета профессиональных союзов, а 29-го, когда своё собрание решил провести Совет рабочих и солдатских депутатов (после 31 мая превратившийся, по сути, тоже в своего рода межпрофсоюзное объединение), в Рабочий дворец явились представители военных властей и заявили о невозможности проведения собраний в условиях объявленного в районе Томской железной дороги военного положения. Уступив такой назойливой настойчивости, вдруг проявленной властями во исполнение необходимых мер безопасности, оставшиеся члены некогда всесильного Томского совдепа вынуждены были покорно разойтись по домам и больше уже не собирались.
Возможно, что именно в ответ на такой выпад со стороны правых сил, вечером 29 июня на станции Томск-II состоялся большой стихийный митинг железнодорожников, организованный, как потом выяснило следствие, при участии бывшего председателя исполкома Томской железной дороги Расторгуева. Главным требованием собравшихся стала отмена военного положения на железной дороге. Митинг был несанкционированный, поэтому власти имели полное право его разогнать, что они и сделали, однако для этого они использовали не милицейские наряды, а военную силу. К станции уже вскоре направили воинские части, в том числе и отряд чехословаков (обещавших, кстати, как мы помним, не вмешиваться во внутриполитические российские разборки, а – только лишь, сражаясь против частей Красной армии, пробивать себе дорогу в порт Владивосток), недавно прибывший в Томск и расквартированный неподалёку, в казармах бывшего лагеря для военнопленных*. Мотивировка такой почти военной операции заключалась в том, что у митингующих, якобы, имелось на руках оружие, включая, даже один пулемёт, и они намеревались, не много не мало, а взять штурмом также находящееся неподалёку исправительно-арестантское отделение №1**, освободив из под стражи своих товарищей – большевиков («Понедельник», Томск, №3 от 8 июля 1918 г.).