Дневники фаворитки - стр. 28

- Вчера. Ты еще от меня убегал.

- Вот еще. Зачем мне надобно с помоями бегать?

- С помоями? – вот не показалось мне, что в ведрах помои. Куски печени и требуха. Я видела однажды, как разделывали коровью тушу.

- Ну да. Их с центрального входа выливать в обрыв не можно. Весной вонять начнут. Приходится таскаться к морю через задний двор.

- А кто рычал в пещере?

Палек задумался. Почесал макушку.

- А! Так море же!

- Не похоже, - я поджала губы, не соглашаясь с объяснением.

- Ну как же! Внизу в пещерах бьет ключ, а когда море волнуется, то доплескивается до горячих камней. Вот и получается страшный звук. Хорошо еще паром не обдало. Вы это… будьте поосторожней.

- Спасибо. Я буду.

Мальчишка убежал, а мой измученный мозг получил новую пищу для размышлений. Не поверила я, что мясной сбой нужно вываливать в овраг, как помои. Что за расточительство? У охраны есть псы, лучше бы им скормить. И звук тот вовсе не был шипением.

***

- Тук-тук-тук! К вам можно?

На пороге стояла фрейлина короля. И опять в моей памяти ожили ее трясущиеся сиськи. Прямо наваждение.

- Леди Милена? Так вас, кажется, зовут?

Я стояла каменной статуей. Зачем фаворитка здесь? Она видела, что я в купальнях наблюдала за ними? Пришла укорять в неприличном поведении? Хотя… Неприлично было с ее стороны предаваться страсти в людном месте. Ну и что, что рассвет только-только занялся? Разве я не могла захотеть освежиться после долгой ночи?

М-да. Вот почему они там были. Пришли освежиться после долгой ночи, ну, и опять не удержались.

- Меня зовут Фиордес. Можно без леди. Я бастардка маршала Плюсса. И, если вас не смутит, походная жена короля, - она рассмеялась, и ее грудь опять заколыхалась. Я отвела глаза. Ну неприлично иметь такие большие сиськи.

- Что вас, Фиордес, привело ко мне? – вблизи она казалась еще красивей. Ни единого пятнышка на безупречной коже, строгие линии бровей, четкие очертания верхней губы, милая припухлость нижней. Губы, которые целовал король.

- Мне очень понравились ваши рисунки. Один из них Таллен даже повесил в своем кабинете. Этот тот, где дракон в ярости рвет когтями крышу башни. А вокруг беснующиеся волны. Я прямо услышала, как они оба ревут: ящер и море.

- И?

Тут она деланно засмущалась. Поднесла ноготь к губам, погрызла его жемчужными зубами.

- Не могли бы вы нарисовать мой портрет? Я бы повесила его в королевской спальне. Чтобы Таллен видел, какую бы женщину он туда ни привел, я лучше.

- Вы ревнуете?

- О! Мы уже столько раз расставались и вновь сходились, что всех остальных можно считать временными, а я постоянная.

- Мне говорили, что король бывших любовниц выдает замуж или отправляет в монастырь, - про каторгу я принципиально умолчала. - Это правда?

- Правда, - Фиордес вздохнула. – Меня тоже отдал. Генералу Кройцу. Слышали о таком?  Пограничник-герой, орденоносец, кавалер королевской звезды…

- И где он сейчас?

- Все там же, на границе. Вернусь, привезу ему очередной орден. Так как насчет портрета? – она подошла к зеркалу, поправила идеально лежащие волосы. – Я бы была не против, если бы вы изобразили меня обнаженной… Ой, какой красивый цвет помады! – она держала в руках одну из баночек леди Шер. – Можно?

Я рассеянно кивнула. Фиордес обмакнула пальчик и уверенными движениями нанесла помаду на губы.