Дневник забайкальского казачьего офицера. Русско-японская война 1904–1905 гг. - стр. 16

Вечером долго беседовал с Келлером симпатичный начальник штаба Восточного отряда полковник Орановский[31]. Он еще молод, хотя волосы уже поседели. Келлер имел о нем очень высокое мнение.

5 мая. После вчерашнего дождя температура понизилась, ночь была холодная, под утро было только четыре градуса тепла. Я в первый раз обновил полученные из Парижа палатку и кровать. Раздеваться было холодно, но внутри спального мешка совсем тепло. Под рукой висел провод большой электрической лампы. Я давно не пользовался таким комфортом и чувствовал себя совсем как дома. Утром внутри палатки я мог основательно помыться в большой резиновой ванне. Такая ванна крайне необходима в походе, в особенности зимой. Камперио купался на дворе в вырытой «боем» яме: он вложил в яму большое полотно из резиновой материи, налил в нее воду, вот и ванна готова. Видно, человек бывалый – он всегда и везде умел приспособиться.

Против нас была расположена биваком обозная команда; оттуда были вызваны солдаты, чтобы вычистить нашу площадку, выпустить воду из соседней лужи и разобрать стену для более удобного выхода.

Генерал Засулич уехал в коляске в сопровождении нескольких лиц штаба 2-го корпуса, которым он раньше командовал. Из приказа по армии стало известно, что он опять вступает в командование этим корпусом.

Графу Келлеру предложено, по телеграфу, представить кандидата на командование 22-м полком. Липовац должен был возвратиться в Ляоян.

Наши лошади голодали со вчерашнего дня, было жаль на них смотреть. Только сегодня утром было подвезено несколько возов старого полусгнившего гаоляна, на который они набросились с жадностью. Зерна совсем не было.

Нас удивляло, как это при штабе большого отряда не имелось фуража. Не оттого ли у нас неудачи, что не только нет распорядительности, но даже неизвестно, кому следовало бы распорядиться и на кого возложить ответственность? Не в одном только железнодорожном ведомстве за все расплачивается стрелочник, т. е. самое безответное лицо.

Утренний завтрак, какао и яйца всмятку, был подан в палатке Келлера; она очень просторна, в два отделения, в одном помещалась его кровать, в другом, у входа, был стол и два складных стула.

Нам подвели коней, и мы выехали в сопровождении чинов штаба отряда и военных агентов для осмотра позиции.

Главная позиция находилась верстах в двух позади расположения войск. В случае стремительного нападения неприятеля обозы, парки и лазареты могли бы оказаться в опасном положении.

Поперек долины протянулся хребет, представлявший естественную позицию, очень выгодную для обороны. Построены на ней редуты, батареи, окопы для стрелков, проведены дороги для подвоза и спуска орудий и снарядов. Одним словом, позиция была выбрана и укреплена на славу и могла бы оказать нападающему почти неприступную преграду. Вопрос только в том, пойдет ли он на нее. Эта позиция, как и все другие, могла бы быть обойдена, и тогда все труды на ее укрепление пропали бы даром. Из этого, конечно, не следует делать вывода, что надо пользоваться естественными преградами движению неприятеля, но укреплять их не стоит. Напротив: надо использовать все средства, чтобы отбросить нападающего или, по крайней мере, задержать его. Но это едва ли удастся, если мы ограничимся укреплением только одного облюбованного нами прохода, полагая, что неприятель пойдет именно туда, а не мимо.