Дневник незначительного лица - стр. 11
– Вот уж не ожидал вас здесь увидеть.
Он разразился самым вульгарным смехом и выкрикнул:
– Хорошенькое дело – если вы тут, так я чем хуже?
На это я ему ответил:
– О, разумеется.
Сожалею, что не придумал более острого ответа. Он предложил:
– Может, я чем угощу вашу прекрасную половину, а?
Кэрри сказала:
– Нет, благодарю вас, – чем меня порадовала. Я сказал с упреком:
– Однако вы так и не прислали мне сегодня для ванны белой краски, которую я спрашивал.
Фармерсон ответил:
– Вы уж извиняйте, мистер Путер, но давайте мы не будем говорить на вечеринке про дела.
Пока я думал, как бы мне поставить его на место, один шериф, в полном дворцовом наряде, хлопнул Фармерсона по спине, заговорил с ним как с близким другом и пригласил к себе обедать. Я был изумлен. Пять минут целых простояли они так, громко хохоча и тыкая друг друга под ребра. Один уверял другого, что тот ни на день не постарел. Потом они стали обниматься и чокаться шампанским.
Как! Человек, который чинит наш скребок, знаком с кем-то из нашей знати! Я уже двинулся прочь с Кэрри, но тут Фармерсон довольно грубо схватил меня за шиворот и сказал шерифу:
– Позволь тебе представить – сосед мой Путер.
И хоть бы прибавил «мистер»! Шериф мне протянул бокал шампанского. В конце концов, я чувствовал, какая честь – выпить с ним бокал вина, что я ему и высказал. Мы с ним постояли, поболтали, и я наконец сказал:
– Прошу меня извинить, но я должен присоединиться к миссис Путер.
И я к ней подошел, но вот что она мне сказала:
– Ах, ну зачем же я буду тебя отрывать от твоих друзей. Уж так приятно стоять одной в толпе, где я никого не знаю!
Поскольку для ссоры требуются двое, а я полагал, что сейчас для нее не время и не место, я подал Кэрри руку и сказал:
– Надеюсь, моя милая женушка потанцует со мной, хотя бы ради того, чтобы потом рассказывать, как мы танцевали в гостях у Лорда-мэра.
Заметя, что танцы после ужина куда вольней, и помня, как Кэрри в былые дни ценила во мне танцора, я обнял ее за талию и мы начали вальсировать.
Случился пренеприятный анекдот. На мне были новые штиблеты. Сдуру я не последовал совету Кэрри: поскрести подошвы ножницами или слегка смочить. Едва я начал танцевать, вдруг, с быстротою молнии, левая моя нога поехала на сторону, и я упал, стукнувшись головой так сильно, что несколько секунд не мог понять, где я. Следует ли объяснять, что Кэрри упала со мною вместе, ударилась так же сильно, а вдобавок сломала гребень в волосах и повредила себе локоть.
Раздался взрыв хохота, но смолк, едва все поняли, что нам больно не на шутку. Какой-то господин помог Кэрри сесть на стул. Я же в довольно сильных выражениях осудил навощенные паркеты, не покрытые коврами или хоть бы половиками, и влекущие тем самым опасность скольжения, падения и членовредительства. Господин, назвавшийся Дарвитом, настоятельно предлагал препроводить Кэрри к столу, дабы она подкрепилась стаканчиком вина, на что я с удовольствием позволил Кэрри согласиться.
Сам я последовал за ними и встретил Фармерсона, который тут же крикнул своим зычным голосом:
– А-а, так это вы брякнулись?!
В ответ я только смерил его оскорбленным взглядом.
В совершенно уже скверном вкусе он продолжал:
– Эх, старина, стары мы стали для такой потехи. Пусть уж молодые кренделя выписывают. Лучше пошли, хлопнем еще по рюмашке, такое наше дело.