Дневник наемной убийцы - стр. 17
– Молодец, девочка, заслужила премию. – кивнула хозяйка. – А поломойка – кто она, кто ее нанимал? И почему никто не доложил, что она без предупреждения ушла?
– Нанимал ваш супруг. – пробасил охранник. – То есть не лично… ну, как всегда, менеджер банка, там они сами и проверяют. Как всех, так и ее приняли, когда прежняя позвоночник переломала.
– Что сделала? – Половцев сделал стойку, словно хорошая легавая. – Где она сумела переломаться? С парашютом прыгала?
– Вроде, с лестницы грохнулась. – пожала плечами полная дама в белом халате. – Она мне звонила бедняга, прям рыдала. Брела, говорит, с работы поздним вечером, уставшая как собака, в подъезде постоянно хулиганы лампочки бьют, а тут еще и лифт сдох. Она по лестнице потопала в темноте, до второго этажа почти добралась, и вдруг ее по ногам словно что-то хлестнуло. Вот будто плетью, такое чувство! Она заорала, за перила ухватилась, но рука стала скользить, и она вниз полетела. Говорит, перила словно маслом смазали, не удержаться. Летела аж до первого этажа, и все – не помнит ни фига больше. Ну и вот, ее в корсет заковали, как космонавта, так и лежит до сих пор. Позвоночник в двух местах сломан, говорят. Хорошо, если когда-то на ноги встанет.
– Печально. – выдавила я. – А на смену новая пришла? Из нашего города, вы ее знали?
– Да я что, весь город знаю? – возмутилась та. – Какая-то дамочка, мерзкая такая, вся серая, как крыса. Еще и очках, из интелихенции, блин! Измалеванная вся, с губищами во! – она развела большой и указательный палец как могла шире. – Ресницы метровые, прости Господи, думала, аж стекла очков пробьют. В мое время такие дамочки только на панели стояли. А руки у нее не из того места росли, После ее уборки пылюха повсюду оставалась! Мне на кухню войти противно было, жир на сковородах оставался!
– Мне вы не жаловались. – холодно сказала Алена. – Почему?
– А я не доносчица! – еще больше разозлилась та. – Если видите грязь, так сами разберетесь. А нет – что я, буду вас туда тыкать, как щенка? И вообще, можете уволять, меня Борисовы все время к ним переманивают, нафига я тут днями ломаюсь, да еще оскорбления терплю!
– Роза Марковна, вас я не имела в виду. – намного мягче проговорила Алена. – Вы отличная повариха, и я знаю что ничего плохого вы бы не сделали.
– Вы помните, когда в доме появилась новая уборщица? – встряла я.
Толстуха лишь развела руками.
– Я могу по журналу посмотреть. – радостно отчитался охранник. – У меня все новые люди отмечены, с датой, и паспортными данными!
Он повернулся и буквально бегом бросился к выходу, но был остановлен жутким, с надрывом криком: “Стоять!”
– Мы посмотрим ваш журнал, но чуть позже. – уже спокойнее пояснила Алена. – сейчас важнее понять, когда и куда она делась из дома 16 сентября. Записи с видеокамер стерты, так что вы должны это рассказать по памяти.
– Это когда Вадик пропал? – тоненький голосок горничной задрожал, и она с удвоенной скоростью стала зергать рюшечки передничка. – Да, Наташа в тот день что-то мыла, я не присматривалась. Вроде, лестницы драила… наверное… А потом, когда крики начались, я оборачиваюсь к лестнице, а ее уже нет. Даже не знаю, как она вышла. Наружная дверь у нас тугая, с доводчиком, когда кто выходит, я вздрагиваю от удара. А тут не слышала. Хотя, так кричали…