Дневник «Эпик Фейл». Куда это годится?! - стр. 5
– В школе не бывает ничего интересного, – отвечаю я, приматывая к парте свободную руку приятеля.
– Он объявляет какой-то конкурс!
– А я готовлю научный проект. И название придумал: «Наша дружелюбная Вселенная».
– Можно мне уже послушать?
– Так, слушай меня, – строго говорю я. – Ты – Солнце, то есть неподвижный объект. Для этого и нужен скотч.
– Отлично, только он уже назвал сроки проведения, а я из-за тебя всё прослушал!
– А я буду Землёй, которая вращается вокруг Солнца по орбите. Правда, со сломанной ногой вращаться мне будет трудновато.
Хромая, я обхожу вокруг Ролло – демонстрирую движение по орбите.
Ролло опять недоволен:
– Ты мне всё загораживаешь!
– Не против, если я выкрашу тебя в оранжевый цвет?
– В какой-какой цвет?
– Я тоже хочу с вами играть, – слышится писклявый девчачий голос.
Это Молли Москинс. Она всегда всё портит.
Почему? Потому что вечно улыбается и пахнет мандаринами. В придачу один зрачок у неё больше другого, и она совершенно не уважает чужое личное пространство.
– Не мешай нам, Молли Москинс. Я на пороге открытия, достойного Нобелевской премии.
Молли будто и не слышит. Так и вьётся вокруг меня.
– Это ещё что? – возмущаюсь я.
– Я – Луна, – радостно сообщает она. – Я вращаюсь вокруг тебя, пока ты вращаешься вокруг Ролло.
– Может, вы оба всё-таки помолчите? – просит Ролло.
– Чепуха! – фыркаю я. – Во-первых, у тебя в руке коробка для завтраков. Луна не носит с собой коробку для завтраков!
Я продолжаю ковылять вокруг Ролло и одновременно пытаюсь отпихнуть Молли Москинс.
– Мне нравится моя коробочка для завтраков! – восклицает Луна, вальсируя вокруг меня.
– У меня голова кружится! – жалобно сообщает Ролло.
Молли Москинс теперь двигается с закрытыми глазами и повизгивает от счастья.
– Уи-и-и-и-и-и-и-и-и!
– Меня сейчас стошнит, – предупреждает Ролло.
– Эй, вы трое! Что это за балаган? – строго прикрикивает мистер Дженкинс.
Луна, испуганная его резким возгласом, слетает с орбиты и врезается в Солнце. Солнце падает на Землю. Земля впечатывается в шкаф с учебным инвентарём.
Вселенная коллапсирует.
– Ну что, довольны? – обращаюсь я к мистеру Дженкинсу. – Вы только что отбили охоту к знаниям у троих детей, интересовавшихся наукой!
Глава 9. Отставка, оскорбления и медведи. Боже мой!
– Поднимите руки все, кто за то, чтобы исключить медведя из Совета директоров.
Я поднимаю руку.
Эпик – не поднимает (лапу).
Мы в оппозиции друг к другу.
Вот так всегда и происходят заседания Совета директоров агентства «Эпик Фейл, Инк.».
Разница лишь в том, что сегодня мы собрались в огромном помещении. То есть в столовой моей двоюродной бабушки.
– Ты лентяй и обжора. И боишься маленьких птичек, – говорю я.
Наши собрания в конце концов неизменно сводятся к переходу на личности.
Эпик откидывается на спинку стула – хочет мне возразить. Но стул под ним ломается.
– Сколько раз я говорил тебе не опираться на спинку! Никакой стул не выдержит твоего веса!
Из кухни является мама. Без стука.
– Это всё медведь виноват, – говорю я.
– Тётя разрешила тебе здесь играть?
– А кто играет? у нас тут заседание Совета директоров. И если ты снова помешаешь, мне придётся просить охрану вывести тебя за дверь.
Под охраной я имею в виду Эпика. Эпик широко зевает.
– Тимми, почему ты не показал мне это? – Мама протягивает листок бумаги.