Для японцев он стал японцем. Апостольский путь святителя Николая (Касаткина) - стр. 5

Из книги явствовало, что сия закрытая страна отнюдь не торопилась принимать послов из далеких земель, не стремилась устанавливать с ними каких бы то ни было отношений. При этом было видно, что писатель с пониманием относится к мотивам такого поведения японцев: «Пришел и их черед практически решать вопрос: пускать или не пускать европейцев, а это все равно для японцев, что быть или не быть. Пустить – гости, опять принесут свою веру, свои идеи, обычаи, уставы, товары и пороки».

Интересно, что ко встрече с Японией писатель-домосед так же, как потом и отец Николай (Касаткин), подготовлен был чтением все тех же «Записок» Василия Головнина: для Гончарова они тоже сыграли роль побудителя к его кругосветной «авантюре».

Хотя в свое время сама книга «Фрегат “Паллада”» прошла, по-видимому, мимо внимания студента Духовной академии Касаткина, однако в жизни и судьбе последнего некоторые ее персонажи сыграли заметную роль.

Именно вице-адмирал Евфимий Васильевич Путятин (1803–1883), возглавлявший экспедицию на флагманском фрегате «Паллада», «открыл Японию» для России, установив дипломатические отношения между двумя странами. Во время экспедиции Путятин, на которого сильное впечатление произвели успехи в Азии католических и протестантских миссионеров, выступал как ревнитель православия. В письме к министру народного просвещения А.С. Норову он писал: «К стыду нашему, все католические и даже протестантские нации при всяком открытии политических и торговых связей с новыми племенами первым делом считают распространение между ними истин религиозных… Будучи лишены этой святой ревности, мы еще хвалимся пред всеми, что прозелитизм не есть свойство православия, тогда как в этом нам служит укором вся история христианства, начиная от апостольских и до наших времен».

Неудивительно поэтому, что руководимый такими чувствами Путятин позже, когда в Японии была основана Православная миссия, всегда оказывал ей большую поддержку – и авторитетом своим, и деньгами. Человек влиятельный?как в светских, так и в политических кругах обеих столиц, Путятин относился к отцу Николаю как к родному сыну и с, любовью заботился о нуждах Миссии, много сделав для нее.

Глава консульства, при котором предстояло служить иеромонаху Николаю, Иосиф (Осип) Антонович Гошкевич (1814–1875), входил в состав экспедиции в качестве переводчика и сыграл большую роль в переговорах с Японией. Известный ученый и дипломат, выпускник Петербургской духовной академии, И.А. Гошкевич до путятинской экспедиции десять лет провел в Пекине в составе той самой Духовной миссии, о которой когда-то Ваня Касаткин услышал от своего семинарского учителя.

В Японию на должность консула Гошкевич был назначен по рекомендации Е.В. Путятина, который дал своему протеже такую характеристику: «Не могу довольно нахвалиться его способностями, многосторонней образованностью и строгой точностью исполнения всех поручаемых ему дел. Нельзя было избрать чиновника с большими достоинствами и притом столь скромного, который бы до такой степени удовлетворял цели своего назначения».

Простой и искренний в обращении, всегда со всеми ровный и спокойный, став первым русским консулом в Японии, Гошкевич всемерно старался наладить добрые отношения с японцами. Человек универсальных познаний и умений, он, помимо исполнения своих непосредственных дипломатических обязанностей, сделал для японцев много полезного: обучил их искусству неведомой им дотоле фотографии, шитью одежды европейского покроя, постройке европейских домов, выпечке хлеба, изготовлению молочных продуктов и т. д.