Для тебя я восстану из пепла - стр. 26
знаю, что это правильно. Словно я очень давно искала это место и наконец нашла. Такое чувство внутри, знаете… – она подбирает слова. – Словно после долгих лет отсутствия я наконец вернулась домой. Словно только начала жить по настоящему, хотя едва не умерла. Это действительно очень сложно объяснить словами…
– Мне хорошо знакомо это чувство, Лада, – тихо отзываюсь я. Снова предельно честно.
А как иначе, если сам я чувствую то же самое? Если сам я вернулся в тот же самый дом после долгого отсутствия?
На мгновение её взгляд смягчается, искрится от нежности. Или мне хочется этого.
Быть честным не только с ней, но и с собой крайне важно в этой непростой ситуации. Я хочу, чтобы она помнила меня, хочу, чтобы хоть немного испытывала то же, что и я. Хотя бы на одно мгновение мне хочется прикоснуться к прошлому, снова ощутить его вкус. Но я хочу, чтобы она помнила эти моменты, чтобы тоже желала этого. Дилемма.
– Нам пора? – немного разочарованно спрашивает Лада, и я также разочарованно киваю в ответ.
Время нашего пребывания в полицейском участке проходит быстро. Дела не занимают нас надолго. Я лишь расписываю адреса и номера телефонов, мы перебрасываемся несколькими фразами с капитаном, занимающимся делом Лады. Мужик он толковый, но без очевидных зацепок никому не связать найденную в горах женщину с погибшей неделей позже в Москве Ладой Львовной Крыловой. Тем лучше для меня. Тем больше времени у Лады будет на восстановление памяти, если, конечно, врачи правы и она действительно вспомнит всё. А если нет… Что ж, на нет и суда нет.
Я убеждаю себя, что мной руководит не эгоистичное желание провести с ней чуть больше времени, а лишь надежда на её спасение. Но маленький червь сомнения грызёт изнутри: вдруг я совершаю ошибку, влезая со своим мнением туда, где мне давно путь заказан?
Меня швыряет из стороны в сторону. Я путаюсь в лихорадочных мыслях, хотя внешне остаюсь совершенно невозмутим. Этому я научился за годы брака, за время принятия потери. Никому и в голову не придёт, какие страсти бурлят внутри меня, холодного, невозмутимого, отстранённого от всего и всех. Никого не подпускать к себе, никому не позволять увидеть израненное нутро – вот моё жизненное кредо. Но теперь я нахожусь под прицелом любимых глаз, полностью беззащитный перед ней. Возникает ощущение, словно она видит меня насквозь.
Чуть хмурюсь, когда Лада устало прикрывает глаза, и говорю капитану:
– Нам пора, девушка ещё слишком слаба для долгих поездок.
– Будут новости, позвоню, – кивает капитан. – Поправляйтесь, гражданочка. Ежели чего вспомните, сразу ко мне!
– Обязательно, – обещаю ему вместо Лады. Подхожу к девушке и протягиваю руку. – Давайте я вам помогу.
– Спасибо, – выдыхает она.
Я внимательно поглядываю на неё всю дорогу до парковки. Она кажется слабой, видимо, боль и переутомление после недель лежания на больничной койке сказываются. Однако на улице, она становится чуточку бодрее.
Но я все равно вежливо интересуюсь:
– Выдержите ещё одно небольшое приключение? Более приятное.
– Ну, раз более приятное, тогда выдержу, конечно! – усмехается она.
Я открываю для неё дверцу, закатываю глаза на Бимо, примостившегося на переднем сиденье, и тороплюсь сесть за руль. Задуманное, безусловно, мелочь. Капля в море. Но мне безумно хочется подарить ей немного радости и частичку прежней комфортной жизни.