Дизайн техносферы. Очерки эволюции - стр. 43
Но, независимо от мнения французского академика, фонограф продолжал исправно делать свое дело. Правда, оказалось, что первые фонографы обладали серьезным «дефектом речи». Они не воспроизводили звук «ш», на слух нельзя было отличить «д» от «т». Часто, если при воспроизведении вблизи мембраны издавались громкие звуки, они накладывались на фонограмму. Кроме того, валики, изготовленные из воска, были недолговечными и не очень практичными. Однако все эти недостатки не мешали фонографам потихоньку завоевывать свое место среди вещей, окружавших человека.
В числе многочисленных подарков, полученных великим русским писателем Львом Толстым к восьмидесятилетию, был и фонограф. Его прислал из Америки сам изобретатель. На привинченной к аппарату серебряной пластинке красовалась надпись: «Подарок графу Льву Толстому от Томаса Альва Эдисона». Перед жестяной трубой фонографа Лев Николаевич отвечал на полученные письма и иногда «наговаривал» на восковой валик литературные произведения (рис. 3.5).
Рис. 3.5. Лев Толстой
Экскурсовод устанавливает один из драгоценных валиков на фонограф, и посетители Музея слышат живой голос писателя:
– Нет, это невозможно! Нельзя так жить! Нельзя так жить! Нельзя и нельзя…
Это прозвучала фонограмма знаменитого памфлета «Не могу молчать», записанная утром 11 мая 1908 года. Качество записи – неважное, зато слова «матерого человечища» производят на экскурсантов неизгладимое впечатление.
В ноябре 1940 года на фабрике звукозаписи Всесоюзного радиокомитета голос великого писателя был восстановлен. Эдисоновский подарок, ставший музейным экспонатом, был извлечен из-под стеклянного колпака. Переписанный оптическим способом, освобожденный от посторонних шумов голос Льва Толстого был перенесен с валика на ленту и подготовлен к трансляции по радио.
Впервые записывать звук на более удобные носители информации – диски, предложил немецкий инженер Эмиль Берлинер. На свое изобретение, названное граммофоном, он получил патент в 1887 году. С тех пор граммофон и его верные спутницы – шипящие грампластинки, сделанные из особой смолы – шеллака, стали символом звукозаписи.
Благодаря грампластинкам голоса многих великих певцов прошлых лет дошли до нашего времени (рис. 3.6). Но некоторые из них испытывали настороженное отношение к «музыкальным аппаратам».
Экскурсовод нажимает кнопку своего незаменимого помощника – аудиоплеера.
– Послушайте, какие чувства охватывали известного тенора Мариинской оперы А. Александровича (Покровского) при записи голоса «на граммофон»:
Рис. 3.6. Ф. И. Шаляпин у рупора звукозаписывающего аппарата, 1913 год
«Я не могу сказать, что процесс напевания пластинок был приятен. И без того ты нервничаешь перед рупором, а тут еще всячески мешают: делают знаки, одергивают, поправляют, двигают твой корпус рукою то ближе к рупору, то дальше от него. При таких условиях пропадает всякое настроение, а иногда и желание петь. Ты все время должен кому-то подчиняться и все у тебя выходит не так, как было бы, если бы ты пел один: свободно и без помех… Да и не всякий голос хорошо ложится в граммофон».
Для усиления звука граммофон Берлинера был оснащен жестяным рупором, который придавал ему навсегда запоминающийся облик. По внешнему виду металлический раструб напоминал большой духовой музыкальный инструмент, который называется