Дитя пустоши. Книга первая. Белые твари - стр. 2
– Я? Нет, – покачал головой Серый. – Никто не видел. Я думаю, у них, наверное, своя стратегия.
– Стратегия у тварей? – рассмеялся Косой.
– Нельзя недооценивать их, – серьёзно ответил Сергей. – Я доверяю твоему чутью, Эльза, и, если доживём до утра, выдвигаемся, как начнётся восход.
* * *
– Скажи, мать, почему люди хотят уничтожить нас? Ведь мы не годимся в пищу для них? – спросила Като старую женщину, сидевшую в кресле, высеченном в скале. Она только кажется измождённой, её бледная кожа обвисла, а голова полностью лишена растительности. В выцветших глазах, правда, огонёк мысли и мудрость. Вокруг провода и трубки, а ещё машины, подающие питательный раствор и кислород, заставляющие биться одряхлевшее сердце.
Я смотрела на мать с благоговением, как и все, внимая каждому слову, удивляясь, почему сама не задала этого вопроса раньше.
Мать слишком стара, и ей сложно говорить. Крови стало меньше, а лишь она могла поддерживать угасающую жизнь.
В пещере тусклый свет, высокие своды позволяют расслышать даже слова, произнесённые шёпотом. Нас много. Сёстры и я внимаем словам матери, у нас такая же белая кожа, тела, абсолютно лишённые растительности. Поначалу внешность людей казалась настолько отталкивающей и пугающей, что я понимала ярость и ненависть сестёр и матери. Эти выступающие носы и разноцветные глаза делали людей жуткими в нашем представлении. Шерсть, растущая на голове, а у самцов ещё и на теле, которую они называли волосы.
Мурашки пробежали по коже. Как же можно принимать и жалеть этих уродливых тварей?
– После войны и эпидемии, унёсших столько жизней, я ушла со всеми детьми в пустошь, я знала, что земля примет нас, что мы сможем выжить. С тех пор вас родилось сотни, и мне не нужен для этого мужчина, поэтому я уверена, что мать Земля дала мне вас, дети пустоши. Она наделила вас силой и неуязвимостью, дала возможность истребить тех, кто тысячелетиями уничтожал её.
Я любила мать, мы все боготворили её, восхищаясь силой и огромным чревом, откуда вышли все. Мать обещала, что пока она жива, дети будут рождаться снова и снова, а потом ей на смену придёт другая родительница, которую выберет Земля. Это была наша религия, и мне непонятно, отчего люди называют нас тварями, ведь мы гораздо чище и свободнее их. Нам не нужно лишать жизни друг друга. Не то что люди, они всегда найдут возможность убить не только животных для пропитания, но и друг друга.
– Когда меня не станет, – продолжила мать, – живите в мире, – она протянула к нам руки, и мы подползли к её ногам, склонив колени, прикасаясь к ней, чувствуя, как горяча её кожа, как пульсирует она, и что скоро на свет появятся новые сестры.
* * *
Ночь тянулась долго. Эльза никак не могла уснуть, понимая, что сон —лучшее лекарство от невзгод и болезней. Утро же встретило ярким светом, пробивающимся сквозь прорехи тента на крыше пятиэтажного дома. Там ночевал малочисленный отряд уже четвёртый месяц, упорно день за днем. Их осталось пятнадцать, утро не только оповестило, что пора в путь, оно рассказало и о том, что мертвецов стало больше.
– Твой препарат не действует, Анна, – лицо Серого исказила гримаса отчаяния. – Где гарантия, что мы все не заражены?
– Гарантий нет, – невысокая девушка с короткими светлыми волосами раскрыла чемоданчик с приборами, её голос дрогнул, и в нём чувствовалось отчаяние. – После того, как в воздух выпустили Б-4000, многое изменилось, прежние лекарства не работают. Мир сошёл с ума.