Дитя Демиургов. Путь к магии - стр. 13
Артес с сомнением наблюдал за ним. Ему было ясно одно – у берега не так уж и мелко, проводнику вода доходила до груди.
– Дно песчаное? – спросил Артес.
Ладимир расхохотался.
– Разумеется! Песок жёлтый как золото и мелкий как соль!
И он негромко запел неожиданно звонким голосом:
– Водица озёрная, сестра наречённая, ночи чернее, неба светлее, смой с тела болезни, с души тревоги, напасти с буйной головушки…
Окунувшись несколько раз, Ладимир выбрался на берег, встряхнулся и, накинув плащ на плечи, пошёл к костру греться.
Артес опустился на одно колено и зачерпнул немного воды ладонью. В воде были видны мелкие, как порошок, частицы. «Илистое дно», – понял Артес, и ему окончательно расхотелось лезть в чёрную холодную глубину.
Рядом с озерком журчал родник, обложенный гладкими белыми камнями. Артес умылся ледяной водой из родника, обтёр тело мягкой хлопковой тряпкой, побрился бритвой, которую вёз с собой в дорогом кожаном футляре и, освежив щеки лосьоном, вернулся к костру.
– Здесь, наверное, невдалеке посёлок? – спросил он у проводника. – Может быть, разумнее было бы переночевать там?
– Здесь глушь на многие километры вокруг, – ответил Ладимир.
– Странно. Родник расчищен, и кто-то обложил его камнями – явно для того, чтобы он был заметнее.
– Атроксы. Это их земля, они её патрулируют. Живут они севернее.
– Кто? – спросил Артес.
– Атроксы, одни из Звероподобных. Их ещё называют Крылатыми или Драконами – за крылья за спиной, – невразумительно ответил Ладимир. – Думаю, мы их встретим.
Артес решил не расспрашивать больше. Ладимир был не расположен к разговорам, да и большого смысла расспросы не имели, раз всё равно предстояла встреча с этими существами.
После ужина, состоявшего из хлеба и каши, которую Ладимир сварил в котелке над огнём и которая имела, с точки зрения Артеса, отвратительный привкус железа, Артес спросил:
– Как будем дежурить ночью?
– Ложись спать, – сказал Ладимир, укрывая плащами лошадей. – Надо будет, я тебя разбужу.
Артес кое-как закутался в свой английский плащ, не без сожаления вспоминая о тяжёлом тёплом плаще, под которым сейчас грелся Гнедой. К тому же он обнаружил, что Ладимир себя не обидел: Бешеный лёг возле костра, аккуратно подобрав под себя длинные ноги, а Ладимир устроился возле его бока, укрывшись заодно плащом. Гнедой подумал и тоже лёг рядом с Бешеным.
Артес размышлял, стоит ли ему последовать примеру Ладимира. Проводник ничем не рисковал, ложась так близко от лошадиных копыт: Бешеный даже переместил ноги, чтобы хозяину было удобнее. Но вряд ли Гнедой будет столь любезен…
Всё-таки он тихо подошёл к Гнедому и лёг рядом. Конь не протестовал; он не протестовал даже тогда, когда Артес осторожно накрылся краем плаща. Артес, радуясь, что нашёл-таки общий язык с лошадью, заснул. Минувший день утомил его не столько физически – нужно было что-то существенно большее, чтобы Артес действительно почувствовал себя уставшим, – сколько обилием новых впечатлений и необходимостью держаться настороже, так как Ладимир отнюдь не внушал доверия.
Что касается Гнедого, то его неожиданное добродушие было вызвано не симпатией к седоку, а всего лишь свойственной ему практичностью. Вместо одной грелки в виде Бешеного с одного бока он получил дополнительную грелку в виде Артеса с другого.