Династия Одуванчика. Книга 2. Стена Бурь - стр. 71
Строгое следование протоколу и упорядоченность императорского двора как небо и земля отличались от вольной атмосферы, царившей в лагере Куни Гару в военные годы или на разгульных пирушках, которыми были отмечены первые дни его правления, когда соратники Куни держались скорее как его друзья, чем подданные. Поскольку бо́льшая часть его приближенных имела скромное происхождение, их грубые манеры зачастую приводили в ужас древнюю знать Семи государств или последователей Гегемона.
Так, во время коронации Куни большинство его товарищей пили из кубков, а не из предписываемых ритуалом кувшинов, а ели руками вместо того, чтобы использовать палочки: одну для клецок и пельменей, две для лапши и риса, три для рыбы, фруктов и мяса (две пирующий брал в одну руку и придерживал ими еду, пока третьей разделял ее на кусочки помельче). Напившись, гости вскакивали и пускались в пляс, размахивая палочками и половниками, словно мечами, и громко стучали ими по колоннам нового дворца.
Среди старой знати и ученых по столице поползли презрительные шепотки и насмешки, и Кого Йелу посоветовал императору назначить специального министра-распорядителя, объяснив Куни, что теперь, когда Острова вступили в эпоху мира, соблюдение кодекса придворного этикета – дело пусть и мучительное, но необходимое.
– Как выразился Кон Фиджи: «Правильный ритуал направляет мысли в правильное русло», – сказал Кого.
– Значит, мы снова начинаем слушать Кона Фиджи? – спросил Куни. – Мне он никогда не нравился, даже когда я был мальчишкой.
– Разные философы уместны для разных времен, – вкрадчиво заметил премьер-министр. – Манеры, подходящие для военного лагеря или поля боя, не всегда то, что нужно для двора в мирное время. Как говорили мудрецы ано: «Ади ко какру ко пихуа ки тутиюри лоту крубен ма дикаро ко какру ки йегагилу акрутакафэтэта катакаю крудогитэдагэн» – «Крубену, вольно рассекающему открытое море, следует плыть осторожнее в гавани, полной рыбачьих шаланд».
– Достаточно было вспомнить старую деревенскую пословицу: «Вой, увидев волка; чеши башку, увидев обезьяну». Она куда образнее, чем твои цветистые цитаты из классиков ано. И переводить было совсем не обязательно: какой-никакой прок из уроков наставника Лоинга я таки извлек.
Рин Кода, знавший Куни дольше кого бы то ни было, и Джиа, привыкшая к тому, что ее муж любит общаться с простым народом, прыснули со смеху. Кого хмыкнул, и щеки у него слегка налились краской.
Кому поручить новую должность министра-распорядителя? После недолгого обсуждения Кого предложил кандидатуру Дзато Рути.
– Низложенный король Римы? – недоуменно спросил Куни. – Гин он совсем не понравился.
– А еще Дзато Рути самый известный из современных философов-моралистов, – заметил Кого. – Чем оставлять такого человека сидеть в лесной хижине, где он строчит гневные трактаты против тебя, не лучше ли воспользоваться его репутацией и знаниями?
– Это также даст ученым сигнал, что ты готов начать новую эру, когда книга будет цениться дороже меча, – поддержала премьер-министра Джиа. – Я знаю, тебе нравится насаживать на острогу двух рыб одним ударом.
Куни не был уверен в правильности такого шага, но к советам всегда прислушивался.
– Пусть старую заплесневелую книжку читать и не станешь, она вполне годится, чтобы подпереть ею дверь, – промолвил он. И велел призвать опального философа на императорскую службу.