Диковинные загадки отеля «Зимний дом» - стр. 19
– Наверное, ты прав. Это буря.
На коридор опустилась неловкая тишина.
– Скажи, мне показалось, или я видела, что мастерская открыта? – спросила Элизабет. Ключ оттягивал карман, и девочка поняла, что ей нужно будет придумать, как при первой же возможности вернуть его.
– Не показалось. – Сэмпсон расплылся в улыбке. – Мистер Фоллс велел мне… – Он зажал рот ладонью, а потом, понизив голос, сказал: – Что ж, скоро увидишь! У меня рот на замке.
Элизабет рассмеялась, радуясь, что они бросили обсуждать номер 333 или что она делала в этом коридоре.
– Понимаю, Сэмпсон, – сказала она. – Тут всегда что-нибудь происходит.
Посыльный кивнул в ответ.
– Это точно. – Бросив последний взгляд на комнату 333, он сказал: – Пожалуй, вернусь-ка я к работе. А ты лучше не броди в этой части коридора.
– Тогда веди, – сказала Элизабет. Следуя за Сэмпсоном по коридору и слушая, как он рассказывает, какой праздник тут закатят на Пасху, девочка не могла избавиться от мысли «Дэмиен Кроули оставил для Грацеллы книгу». Была и другая мысль, глубже, и отделаться от неё оказалось ещё сложнее, потому что нечто подобное она говорила и сама себе: «Однажды она покажет всем то, что они были неспособны разглядеть».
Глава седьмая. Кажется, впереди больше нет угроз… А так ли это?
Зимний зал, как и всегда, был нарядным и ярким: круглые столы застелены хрустящими белыми скатертями и заставлены сияющим тонким фарфором, канделябры блестят, словно созвездия, под высоким потолком, громадные окна отражают столько света и цвета, что просторный зал кажется почти бесконечным. Единственное, чего не хватало в обеденном зале этим вечером, так это гостей, занимавших все до единого места. Если у кого-то ещё оставались сомнения, что середина марта – один из самых неторопливых периодов в жизни отеля, то одного взгляда на Зимний зал во время завтрака, обеда или ужина в эту конкретную субботу было бы достаточно, чтобы полностью их развеять. Камин всё так же источал сладкие ароматы горящих ветвей ели и тсуги, а из невидимых колонок по углам всё так же лились ноты «Гольдберг-вариаций» Баха, но зал был наполнен лишь наполовину.
Элизабет вошла через заднюю дверь и оглядела пышный зал. Здесь она ела всегда, если только не была в школе, но его вид (и мысль о том, что теперь этот громадный отель – её дом, что она правда больше никогда не вернётся в Дрир) всегда был ей словно в новинку и неизменно радовал. Она расправила свитер и прислушалась, как бурный ветер бьётся в окна. За последний час Элизабет решила, что не будет держать зла на Норбриджа и – по крайней мере пока что – не будет думать о том, как пробралась в комнату Грацеллы. На неё вдруг разом навалилась куча всего, и ей хотелось лишь погрузиться с головой в приятную атмосферу ужина в Зимнем зале.
– Давай-ка найдём хорошее местечко, пока не набежала толпа? – произнёс кто-то за её спиной, и Элизабет обернулась и увидела Леону Спринджер, библиотекаршу «Зимнего дома» и ту, с кем она сильнее всего сблизилась в отеле. Леона не только любила книги так же сильно, как Элизабет, но с ней ещё и можно было поболтать обо всём на свете, даже о том, что девочка пока не обсуждала с Норбриджем. Леона как будто всегда смотрела на вещи свежим взглядом, и Элизабет одновременно доверяла её мнению и уважала его.