Дикий папочка - стр. 40
— Хамить не надо, — качает головой. — Я за Леру с Машей встану, если потребуется.
Мне смешно. Не до хохота, но улыбка на губах появляется. Смелая шаманка и, возможно, не самая слабая из тех, кого встречал. Но ведь и я не простой зверь.
— Тебе бы прилечь, — замечаю с издёвкой, — ночь на дворе.
— Обижать Леру ты не хочешь, — Шура игнорирует подколку, — да только разные вы. Что тебе хорошо, то ей худо. Подумай об этом.
Прекрасный финальный аккорд, чтобы уйти. Именно это шаманка и делает, а я стою в ступоре с приподнятыми бровями и пялюсь на закрытую дверь.
Она права — мы с Лерой разные. Как совместно воспитывать дочь — не представляю. Волчонку нужен лес, стая, охота, а человечке уютный дом и люди рядом. По законам оборотней, я не имею права разлучить мать и ребёнка, но из-за этих же законов не могу привести Леру в стаю. Замкнутый круг.
Выхожу на крыльцо, сажусь на деревянную ступеньку и смотрю в ночное небо. До полнолуния несколько дней… Хорошо бы Маша первый раз обернулась в полную луну — превращение пройдёт легче.
— Ты чего тут сидишь? — Лера выходит на улицу.
За шумом мыслей я не услышал её шагов.
— Соседку твою с её мальцом проводил. Поздновато она за сыном пришла.
— Кто бы говорил, — улыбка у Леры мягкая, не злая. — Ты к нам только по ночам и ходишь, — садится рядом, кутаясь в шерстяной платок.
Свежая ночная прохлада мешается с тонким вкусным запахом женского тела, и я глубоким вдохом забираю этот аромат. Нравится. Лера пахнет тёплым материнским молоком. Странно, она ведь Машу грудью не кормила. Мысли несут меня дальше, и вот я уже думаю о том, что под шалью у Леры только тонкая ночнушка. Ч-чёрт…
— Спать пора, — хриплю, стараясь не дышать.
— Давай ещё посидим, — наивно предлагает Лера. — Хорошая ночь.
Ночь-то хорошая, а я на полпути к большой ошибке. Не очень понимаю, что происходит, но во мне беснуется желание поцеловать… и не только поцеловать мать моей дочери.
— Давай, — выдавливаю из себя. — Посидим ещё.
Как бы кони не двинуть от недостатка кислорода и кровообращения в верхней части тела.
— Расскажи о себе, — просит Лера и смотрит на звёзды.
Оборотень я. Родился, жил и скоро сдохну, по ходу.
— Что рассказать?
— Как случилось, что тебе пришлось искать Машу? — девочка задаёт очень правильный вопрос.
— Её мать сбежала от меня за несколько недель до родов, — признаюсь, а лицо моей бывшей стоит перед глазами.
— Хм… Сбежала, чтобы оставить дочь в роддоме?
— Похоже, что так. Мы жили в лесу на заимке… Несколько семей, быт налажен, не хуже, чем в городе, — в общих чертах рассказываю о стае. — Но Кате вечно чего-то не хватало. Она в город моталась часто. Однажды уехала и не вернулась. Только записку оставила, мол, я люблю другого — не ищи.
— Смело… — с большими глазами кивает Лера.
— Свалить на девятом месяце к другому? Или что? — я не совсем понимаю, о чём она.
— И это тоже. Но знаешь, будь я беременная, не решилась бы в лесу жить. Рожать она тоже в лесу должна была?
— Что в этом такого?
— Не знаю, — девочка пожимает плечами. — Далековато от врачей и больниц.
— У нас свои лекари, — хмурюсь, отлично понимая, как ситуация выглядит в глазах Леры. — То есть врачи, я хотел сказать.
Она только кивает и молчит. Отлично поговорили…
Теперь Лера считает, что я заставлял беременную Катю жить в глуши вдали от больниц и прочих благ цивилизации, и бедняжке ничего не оставалось, как найти себе «спасителя» в городе. Чтобы объяснить, как было на самом деле, надо рассказать всю правду. Но, чёрт возьми, рано.