Дикие истории. Дневник настоящего мужика - стр. 20

В третьем часу ночи принесли огромную кастрюлю. Крышки не было, кастрюля была накрыта, в лучших традициях ритуальных контор, красной тряпкой. Я проверил микрофон – все работало. Обращаясь к вождю, я сообщил, что хотелось бы отведать содержимого кастрюли. И демонстративно, так чтобы было видно на все камеры, пододвинул свой лист бао. Чернокнижная история получилась что надо. Вождь, лихо подбоченясь, сдернул плащаницу с кастрюли и шлепнул мне на тарелку парящую отварную голову. Вспомнив, где мы собрались, я еле удержался от фразы, что я не царь, а он не Эсфирь. На Иоанна Златоуста блюдо и вовсе не смахивало.

Я поинтересовался, где остальное тело. Все за столом засмущались и предложили довольствоваться тем, что уже есть в тарелке. Я осмотрел блюдо. Несчастный был чернокожим стариком. Выглядел неаппетитно.

– Кто он? – спросил я у вождя.

– Это колдун с острова Кофиау.

Стало неприятно, ведь и меня они считали колдуном.

– А где все же тело?

– Съели давно, – сказал пожилой воин со шрамом на груди.

– Когда?

– В прошлом месяце, на празднике урожая.

Они требовательно смотрели на меня. Мол, «заказывал – жри». В голове у меня была масса отговорок: «нет аппетита», «простите, я сыт – аперитив был слишком обильным», «стоп! снято! всем спасибо!», «руки в гору, лежать лицом в пол, это стошестьдесятпятыйкраснознаменныйорденаленинаорденабоевогокрасногознамениполквдв!»… Все это не подходило.

Я надавил на глаз. Он был матовым, как белок крутого яйца. Покрутил тарелку. Предложил присоединиться всем собравшимся. Они вежливо отказались. Я перевел разговор на тему консервации. Как же, мол, голова так долго хранится, если тело вон когда съели? Мне объяснили, что голова всегда хранится на такой случай. Вдруг кому срочно приспичит. Ее сушат, как воблу. Я приподнял колдуна за дряблые щеки, примериваясь, куда бы вцепиться зубами. И тут пришло спасение. Само собой.

– Его не обязательно уплетать сейчас, – на ухо шепнул мне вождь. – Можем завернуть с собой, – сказал он и подмигнул.

Я был несказанно рад. В жизни не мечтал о «догги паке»[11] так сильно. Вечеринка закончилась. Выпуская клубы дыма из трубки, я пришел к своему гамаку. Повесил авоську с головой в ногах, чтобы муравьи не сожрали, открыл клетку с кускусом – ему пора было уходить. Тщательно вытер руки об штаны и завалился спать…

Утром налетел ветер. Гамак раскачивался. Небо почернело. Я впервые в жизни увидел торнадо. Метрах в пятистах к юго-востоку от острова из моря быстро поднимался черный столб, похожий на разлохмаченную веревку. Он рос на глазах и за две минуты достиг небесного свода. Вода вокруг острова забурлила. На берег со страшной скоростью поползли гигантские черепахи. Голова у меня покруживалась, я списал это на вчерашнее вино. Однако уже через два часа понял, что пришла малярия.

А пока я наблюдал за стихией. Хвост торнадо стал стремительно загибаться к северу. С неба западали комки воды величиной с арбуз. Они были мутными и содержали обрывки водорослей, обломки кораллов и мелкую рыбешку. Торнадо двигался со скоростью сорок-пятьдесят узлов, но оставался в фарватере острова. Столб удалялся. Вдруг все переменилось: хвост стал загибаться в мою сторону. Через десять секунд на пляж прямо передо мной стали падать большие камни. А меня словно окатило из пожарного гидранта: вода содержала гальку. Было противно. Бежать было бесполезно, да и некуда. Стихия закончилась так же внезапно, как и началась. Я повесил одежду на гамак и спокойно побрел заваривать кофе. Коллеги уже были в сборе. Пили джин. Малярия была у всех…