Дикие гены - стр. 20

Но независимо от того, зародилась ли жизнь самостоятельно в адской кухне древней Земли или была откуда-то занесена, следует исходить из того, что все началось с некой функциональной единицы наследственного материала, которая смогла себя воспроизвести, – то есть с первого гена.

Рассказ о 10 тысячах способов, которые не действуют, о девочке, упавшей с пони, о нескольких сотнях морских свинок и ошибках в ДНК, которые заставляют нас двигаться вперед.

Капля пота спускается по моему лбу между бровями, на какой-то момент задерживается на кончике носа и с тихим шлепком падает на острие сабли, которую бородач держит возле моего горла. «Это была твоя ошибка, каналья /» – орет он, вынуждая меня сделать еще шажок по доске, выступающей за борт. Балансируя над грязной водой портовой акватории, я вынужден в какой-то мере признать его правоту. Да, сегодня я действительно совершил ряд промахов.

Проснувшись утром от звонка будильника, я сразу вспомнил, что меня ждут нелегкие испытания, так как у Хедвиг сегодня день рождения. И как всегда, когда она отмечала его у нас в Гамбурге, этот день совпадал с праздником в порту. Значит, нам в очередной раз предстоит путешествие на прогулочном теплоходе и кофе с вишневым тортом. И никаких возражений. Я застонал. Каждый раз одно и то же.

Не успел я еще выбраться из постели, как жена озабоченно поинтересовалась: «А ты билеты на теплоход купил?»

Конечно же нет, черт возьми! «Ну разумеется, дорогая. Не беспокойся». И почти искренняя улыбка в придачу. Теперь мне мог помочь только Калле из администрации порта. Пока готовился завтрак, я заперся в туалете. «Билеты на теплоход? Сегодня? В праздничный день? Да ты свихнулся/» – доносилось из мобильника. Пять минут я отчаянно умолял и давал самые абсурдные обещания. В конце концов мне удалось добиться от Калле, что он «поговорит с нужными людьми».

Пока за завтраком звучали дежурные поздравления в адрес Хедвиг, которая принимала их с обычным стоическим видом, телефон пискнул, давая сигнал о поступлении СМС: «11:30, “Кровавая Лиза”». Хедвиг взглянула на меня. Не дай Бог, онаузнает, что я забыл про ее день рождения. «Дорогая Хедвиг, в этот радостный день мы, как всегда, приглашаем тебя на теплоходную прогулку. Но в этот раз мы поплывем не на “Фризии” а на “Кро…”, ну, в общем, на “Лизе”. Это тоже замечательный корабль».

Потратив целую вечность на то, чтобы протиснуться через толпы туристов, мы наконец добрались до нужного причала. «Кровавая Лиза» оказалась небольшим и довольно потрепанным одномачтовым парусником, глядя на который с трудом верилось, что во время прогулки будут еще подавать и кофе. Все семейство с тревогой посмотрело на меня.

«Я слышал, что капитан готовит изумительный вишневый торт по рецепту из Шварцвальда», – импровизировал я, ведя всех к трапу. Хедвиг молча оглядела парусник, повертела в руках красный зонтик от солнца и взошла на борт. Едва мы успели подняться, кто-то крикнул: «Все на борту!»

«Хорошо, – проворчал коренастый мужчина, который стоял на палубе спиной к нам, широко расставив ноги. – Отдать концы! Да пошевеливайтесь вы, тухлые макрели!» Босоногие матросы, головы которых украшали треуголки и платки, втащили трап на палубу. Капитан повернулся к нам. Положив левую руку на эфес сабли, он спросил: «Это вы те самые сухопутные крысы, о которых мне говорил четырехпалый Калле?» Когда он говорил, сквозь спутанные черные усы и бороду поблескивал золотой зуб.