Дикая - стр. 41
- Ну скажешь тоже.
- Да! Его Синей Бородой называют. Он всех своих жен убивает!
- Сенька, поменьше слушай всякую ерунду Колчин даже не был женат.
Недавно я и сама верила во всю эту чушь, а теперь рассуждаю совсем по-другому.
Но рассуждать легко, потому что в душе я еще не осознаю, что мое будущее будет связано с Колчиным. Он для меня малознакомый мужчина. Какая-то там свадьба, жизнь в чужом доме - все это пока такое эфемерное, как будто не по-настоящему.
А мне ведь придется лечь с ним в одну постель.
На секунду представив этого лохматого мужчину на себе, то, как его глаза-бусины смотрят на меня, не мигая, я почувствовала себя плохо. Никакого трепетного возбуждения, как от мысли об охотничьем домике с Кириллом в нем, не возникало ни на миг. Никакого счастливого чувства, как в былые времена с Никитой. Ничего. Только отвращение.
Это странно. Ведь Кирилла я тоже видела буквально несколько раз. Ровно так же, как и Колчина. Но почему же я сама тогда на него набросилась? Будет ли этому объяснение хоть когда-нибудь?
И все же на моем сердце по-прежнему Никита. Вместе с болью, горечью, разочарованием и собственным стыдом. Он все еще там. И мое глупое сердце продолжает наивно надеяться, что что-то поменяется в моей жизни.
Вот только как, если сама я для этого ничего не делаю? Никита прав. Я не пытаюсь бастовать. Я ничего не делаю, чтобы предотвратить надвигающуюся беду.
- Ефим, ты придурок! - донесся вопль Луки прямо с улицы.
Затем грохот, возня, очередные крики.
Опять дерутся. Все свое свободное от учебы и работы время они дрались, даже мать с отцом уже не обращали внимания, оставляя их разбираться во всем самостоятельно.
Грохот не прекращался, и я, вздохнув, вышла на крыльцо.
- Что у вас опять?
По земле катался непонятный клубок, драка была не на жизнь, а на смерть. Неспешно набрав в деревянный ковш воды из ушата, я плеснула прямо на клубок. Мальчишки завизжали, но остановились.
- Стешка, блин!
- Я весь мокрый!
- Хватит орать, все отдыхают, - спокойно ответила я.
Видок был у них так себе. Опять мне стирки добавили, засранцы. И починки одежды тоже. У Луки рукав висит на середине, у Ефима дыра на штанине.
- Мы тут без тебя разберемся!
Задиристый взгляд младших братьев вызывает только легкое желание наподдать еще сверху. Совсем без тормозов, и плевать им, что я старше. Они и Анфиске так же отвечают.
Только перед старшими братьями робеют, да перед отцом. К женщинам в нашей семье, кажется, уже сложилось весьма однозначное отношение. А как может быть иначе, если отец унижает Анфису, не стесняясь присутствия остальных. Да и со мной точно так же. А близнецы впитывают как губки.
- Что случилось-то? - терпеливо спросила я, стараясь не показывать им свой гнев.
Лука не выдержал первым.
- Ефим на моем велике колесо лопнул, а свое отдавать не хочет, - он пнул брата по голени.
- Да оно уже было сдутое, что ты мне лепишь?! - Близнец не остался в долгу и опять набросился на второго с кулаками.
Школа была в Ильчине, поэтому ребята почти до наступления зимы ездили в школу на велосипедах, Сеньку брал к себе на багажник один из них. По очереди. Это я настояла на том, чтобы им купили по велосипеду. Далековато все же каждый день туда-обратно ходить. Особенно мелкому.
Анфиса меня поддержала, мать, как ни странно, тоже. И тогда отец согласился. Купил им каждому. Не самые лучшие, конечно. Подержанные, но добротные. Сколько счастья было.