Дикая - стр. 12

Силой сдернув наушники, я чуть не зашипела от боли. Кажется, я оставила на ободке пучок своих волос.

- Извини, я... - я не знала, что сказать. Я без спроса взяла его вещи.

Он подошел ко мне близко и встал, возвышаясь надо мной. Было страшно поднимать на него голову, поэтому я пялилась на черное пятно его футболки. Протянула наушники, почти зажмурившись. Ох, сейчас наорет или опять оплеуху треснет...

- Чего трясешься? - хмыкнул он. - Я не ем юных девиц.

Пока я, широко открыв глаза, лихорадочно думала, что ему ответить, он наклонился к моему уху, обдавая горячим дыханием.

- Пока они не подрастают...

Меня словно ошпарило от его низкого вкрадчивого голоса. И в этой короткой и безобидной фразе я услышала совсем недобрый контекст. Вся моя кожа покрылась мурашками, а щеки предательски алели еще с тех пор, как я увидела его в дверном косяке. Мне казалось, еще пара секунд, и я точно грохнусь в обморок от страха. Скосив глаза, я увидела кое-что похуже.

В своей руке он держал мой выбившийся из косы огненно-рыжий локон, с отстраненным любопытством поглаживая его блестящую поверхность. Рука, удерживающая его наушники, затряслась в бешеном треморе. Опустив обе руки, я поспешила спрятать их в просторном подоле серого платья.

- Боже, не упади замертво, - он закатил глаза и бросил мой локон. - Это просто неудачная шутка.

- Угу... - невнятно пробормотала я, не смея шевелиться.

Он все еще смотрел на меня, о чем-то думая. Внимательный взгляд темно-зеленых глаз ощупывал с ног до головы, но, наперекор его словам, не было в этом взгляде чего-то плохого. Теперь не было. Казалось, он просто пытался осмыслить что-то. Ну по крайней мере, мой страх на время отступил.

- Оставь себе, - наконец, сказал он, кивнув на наушники и плеер.

- Нет, что ты! - я округлила глаза. - Я не могу принять такой... подарок. Это совсем лишнее.

Ничего себе! Он хочет отдать мне его просто так?! Или это... просто жалость? Нас ведь многие жалели в поселке, обзывая родителей безумными сектантами.

Я непроизвольно поджала пальцы на босых ногах, а он успел заметить и это.

- Я редко этим пользуюсь, - пожал он плечами и прошел вглубь комнаты к подоконнику, на котором лежали стопки кассет с записями.

Вся красивая музыка, которую годами собирал Кирилл, была перезаписана на попсовых альбомах, что он взял у Никиты. Так рассказывал сам Ник. Коллекция Кирилла была собрана с трудом.

- Можешь забрать и это, - он повернулся ко мне с коробкой кассет.

- Да я правда не могу, - от досады я чуть не плакала. С каким удовольствием я бы забрала эту заветную коробку, чтобы прослушать все в спокойной обстановке! - Мне нельзя...

В горле скопился противный комок, и последнее слово я прошептала. На глазах все-таки выступили слезы, и я отчаянно заморгала, чтобы они не побежали прямо сейчас.

Дурацкие правила моей семьи! Я просто хочу слушать музыку! Я ее полюбила всем сердцем.

Его челюсть сжалась, и он отвернулся, тем самым дав мне время выдохнуть и быстро смахнуть слезы с глаз. Когда он повернулся снова, я уже наклеила на лицо безмятежную улыбку. Но Кирилл, казалось, даже не заметил перемены на моем лице.

- Тогда можешь приходить сюда и брать, когда захочется.

- Я... Эмм... Спасибо, - благодарно прошептала я. Мои руки нервно теребили подол.