Дикая роза - стр. 66
С Клементсом Маркемом Шейми встречался вчера утром. Их разговор касался предлагаемой ему должности.
– Показал мне мой будущий кабинет, – сухо ответил Шейми.
– Тебе не понравилось? Что-то не устроило?
– Почему же? Очень уютный кабинет. Большой. Просторный. С письменным столом и креслом. Со шкафами для документов и коврами. Окно выходит в парк. А в приемной сидит секретарша, готовая в любое время принести мне чай с печеньем.
– Так это же просто здорово.
– Вот-вот. Просто здорово. В этом-то вся и загвоздка.
– Там нет айсбергов и пингвинов, – догадалась Дженни.
– Да, – печально ответил Шейми. – Там нет айсбергов и пингвинов.
И нет закатов, от красоты которых застываешь как вкопанный. Нет китов, резвящихся в нескольких ярдах от корабля и способных неожиданно устроить тебе холодный океанский дождь. Нет песен в кают-компании, когда коротаешь время за виски, а снаружи ветер треплет корабельный такелаж, и льдины со скрипом трутся о борт.
Череда этих мыслей пронеслась у Шейми в голове, но он не стал высказывать их вслух, зная, как больно ударят они по Дженни. Она хотела, чтобы он остался в Лондоне и согласился на должность, предлагаемую Королевским географическим обществом. Он знал об этом, хотя Дженни никогда не высказывала своего желания. Она не давила на Шейми, но это ощущалось и в ее прикосновениях, и в поцелуях. Косвенно это отражалось и в ее словах. Дженни говорила, что с удовольствием поехала бы с ним летом в Брайтон, Лейк-Дистрикт или еще куда-нибудь, и вдруг замолкала. Если он отправится с Шеклтоном в экспедицию, летом его здесь уже не будет.
Дженни отвернулась, сделав вид, будто ее заинтересовала пара уток, но тяжкий груз невысказанных слов ощущали оба. Шейми предстояло сделать выбор: согласиться на предлагаемую Маркемом должность и остаться в Лондоне или отправиться в новую антарктическую экспедицию с Шеклтоном. Это означало несколько лет разлуки. От его выбора зависело многое. Это знал и он, и Дженни.
– Видишь тот амбар? Правда отличное место для пикника? – спросил Шейми, указывая на ветхое каменное строение на краю поля. – Не ахти какой крепкий, но могу поклясться, что внутри сухо. Во всяком случае, суше, чем на голой земле.
– Симпатичное местечко, – отозвалась Дженни.
Шейми причалил к берегу, спрыгнул и вытащил нос плоскодонки, чтобы не унесло течением. Он помог Дженни сойти, затем вынес их корзинку для пикника и кусок парусины.
В воскресенье они собирались отправиться на ланч в какой-нибудь паб, но, когда шли по мосту на Сильвер-стрит, Шейми заметил павильон фирмы Скадамора, выдававшего напрокат плоскондонки – узкие юркие лодки, передвигавшиеся не на веслах, а с помощью длинных тонких шестов, которыми отталкивались от дна реки. Рабочие вынесли из павильона несколько лодок для ремонта. Шейми, на которого сочетание лодок и воды всегда действовало опьяняюще, спросил Дженни, не хочет ли она покататься на лодке. И Дженни немедленно согласилась, однако владелец павильона не горел желанием дать им лодку. Он стал отнекиваться, говоря, что лодочный сезон официально еще не открыт, да и воды в Каме прибавилось после обильных весенних дождей. Но потом тон владельца изменился. Он узнал Шейми и сказал: если мистер Финнеган смог достичь Южного полюса и вернуться, то справится и с паводком на Каме.