Диаблеро 2 - стр. 23
Я, как бы, фирштейн. Вообще я считал, что любовь – это проклятье, если она неразделённая. А в обоюдную не верил. Так что тут Сири, наверное, ничего не грозило. Или не светило? Была ли у нас взаимная любовь – я не знал, но загружаться этой темой в понедельник с утра точно не хотел.
***
В итоге я пробежал всего два круга вместо двадцати, после чего посчитал себя достаточно разогретым и решил вернуться в зал. Как там? О спорт, ты жизнь… Вообще, спорт я теперь воспринимал как пустую трату времени. У меня же есть характеристики, и мои физические параметры теперь зависят от них. Занятия спортом в лучшем случае ничего не дадут, а в худшем – навредят. Ну, там, лишняя трата калорий, износ суставов, вывихи и растяжения, мозоли, запах пота.
Тоже и с рукопашным боем. Эта туфта не для меня. На ножевой бой можно походить, выработать привычку, рефлексы, прочувствовать имеющиеся знания, закрепить их. Да и на другое «простое оружие», дубинки, топоры, саперские лопатки тоже можно. Рукопашных же навыков у моего класса не было, и развивать их я не планировал.
Возвращаясь в здание санатория, я поймал себя на стойком ощущении дискомфорта. Что-то с чем-то явно было не так, но с чем именно не мог сообразить. Ладно, потом само придет.
Тренер со мной не согласился, заявил, что «рукопашка» это царица полей и знать её надо каждому. Он не поверил, что я так быстро пробежал двадцать кругов и, видимо, решил, преподать мне урок. Ну, я так понял. Мне предстояло выйти на ринг и в дружеском спарринге показать ему чего я могу или не могу. Это позволит тренеру оценить мой реальный уровень и составить оптимальную программу обучения.
Мы разделись по пояс, нацепили шлемы и перчатки и проследовали к небольшому прямоугольному рингу, расположившемуся у одной из стен. Многие не занятые «спорцмэны» записались в зеваки.
Начал он, безусловно, за здравие. Чувствовался опыт, усердные каждодневные тренировки, пояса, даны, и прочая выслуга лет. Он не избивал меня, нет, он издевался, так сказать – прилюдно порол.
Стиль боя я так и не определил, он бил и руками, и ногами, и совершал броски. Ни бокс, ни карате, ни дзюдо, какая-то смесь. Может некий русский рукопашный бой, мы же любим всё агрегировать, в силу своего геополитического положения. Однако, как бы там ни было, система была эффективной, и со всеми своими «сверхами» в рукопашке я ничего не мог ему противопоставить.
Кончил же он за упокой. В очередной раз падая на покрытый матами пол ринга, я передал управление телом Сири с напутствием: «Давай, порви его, детка!» А что, подходящий случай проверить смежный контроль и прокачать синхронизацию… Этакий двойной прыжок веры – победит каратэка или нет?.. вернёт тело или нет?..
Ощущения были странные, я стал гостем не только в своём теле, но и в своей голове. Глаза мне больше не подчинялись, периферийное зрение исчезло. Я словно смотрел в телевизор, или в окно, или в аквариум. Контроль над телом тоже пропал, а сенсорная чувствительность организма решительно притупилась.
Зато появилось новое, недоступное людям восприятие пространства. Оно накладывалось на привычные чувства, но не мешало им, а скорее дополняло. Если попытаться сосредоточиться только на нем, отрешиться от остальных органов чувств, то мир вокруг становился темным, лишенным света, а все предметы вокруг становились словно состоящими из тонких светящихся контурных линий и полигонов, как в графическом редакторе. При этом взаимодействие контурных линий друг с другом становилось более очевидным, понятным, предсказуемым, более логичным, оцениваемым математически. Я видел все параметры и величины, рост, размер, площадь, силу воздействия, скорость. Я и раньше их видел, но условно, приблизительно, на глазок, теперь я знал их точно, в граммах, миллиметрах, децибелах. Это было очень необычно, но не вызывало отторжения, скорее наоборот.