Диабет - стр. 15

Растрачивает силы, но все без толку. Если у него присутствует хоть крупица критического мышления, то при мысли о своих бесполезных делах его охватывает еще больший ужас. Постепенно человек отгораживается от жизни. От внезапного чувства ужаса возникает ощущение, будто мир рухнул. Все мысли и чувства теперь сосредоточены на одном, и потому сколь ни была бы окружающая его жизнь спокойна и упорядочена, впавшему в панику человеку она все равно кажется хаосом. Во избежание внезапного чувства ужаса нельзя пугать человека, испытывающего панику, тогда как испуг весьма полезен для того, кто сталкивается с ужасами жизни постепенно, помогая человеку раскрыться.

Отчаяние перекрывает краны, а испуг их открывает.

Выражаясь более научным языком,

отчаяниеусиливает выработку антидиуретического гормона,

испугсокращает выработку антидиуретического гормона,

панический страх (чувство ужаса)полностью перекрывает кран антидиуретическому гомону.

Задним числом отчаиваются от ума. Теперь, когда вам все это известно, можете понаблюдать за работой своего мочевого пузыря и разобраться в своих чувствах, которые перемешались под натиском эмоций. Вскоре вы научитесь улавливать ощущение, которое подсказывает, что через несколько минут придется бежать опорожнять мочевой пузырь, хотя в данный момент он совершенно пуст. Особенно это важно для тех, кому приходится общаться с людьми по роду службы. И хотя в посещении туалета нет ничего неприличного, однако если это происходит в неподходящий момент, люди расценивают это иначе. У кого недержание мочи, о том люди невысокого мнения. Вместе с тем не лучшее мнение складывается о человеке, у которого плохо работает голова из-за переполненного мочевого пузыря. Так что в любом случае стоит изучить свои реакции, чтобы вовремя высвободить состояние ужасной тревоги. Поскольку тревога неотделима от отчаяния, следует работать над ними обоими.

С уменьшением этих стрессов вы перестанете терзать себя вопросами: ведь я знал про это раньше, так почему же не вспомнил? Как я мог быть таким глупцом и этого не понять? Как я мог быть настолько слепым? Налицо отчаяние, которое усиливается от сожаления. Что будет, если об этом узнают люди? Сколько же вреда я причинил им этим? А это уже тревога. У того, кто верит в Бога, тревога носит тотальный характер – ведь Бог все видит. Кто глубоко религиозен, тот автоматически становится грешником, и таковым он останется. Какая уж тут тревога – все предрешено. Его участь – вечное отчаяние и вечные страдания из-за греха.

Тревога по поводу того, что все в жизни можно было бы сделать иначе, способна заставить человека то и дело бегать в туалет. Сама я испытала на себе не один раз и лишь позже поняла причину. Я заметила, что всякий раз, когда открывала для себя простую и логическую истину, у меня бурно активизировалась работа почек. В обычные же дни хоть на коленях моли – ни капли не выходит. Сделав это открытие, я стала с тревогой думать о больных, которым информация могла бы очень пригодиться. Боже мой, а вдруг спасла бы кого от смерти? Ну почему я узнала про это только сейчас? Почему раньше не задумывалась над этим? В принципе подобные мысли свидетельствуют о самообвинении. Словно в оправдание самого себя тут же возникает вопрос: «Но ведь на свете так много умных людей, неизмеримо умнее меня, почему же им это не ведомо?» Но такая постановка вопроса говорит уже о том, что я