Дезмонд. Огонь твоих крыльев - стр. 8
Старуха наклонилась в мою сторону и проговорила:
– Ты и дом – теперь наша собственность. В документах прописано. Об остальном забудь. Убежишь, найдём. Найдём и накажем так, что слезами пол мыть будешь. Будешь строптивой, скормим динозаврам. Сын мой к вечеру прибудет. До его приезда просидишь в комнате, подумаешь, поумнеешь. Говорят, ты образованная. Значит, сложишь два плюс два. Станешь послушной, ублажишь сына как должно, значит, хорошо жить будешь. Если нет… – Старуха ударила плетью о столешницу в паре сантиметров от меня. – На себя пеняй!
Глава 2
Вырваться из лап прислужников ведьмы у меня не получилось. Стреноженная, с тесно оплетёнными бечёвкой ногами, я шла неуклюже, делая мелкие шажки. И проклинала всех.
Особенно Кирана, когда увидела, как он проверяет поклажу на туре перед воротами. Кузен сделал вид, что не слышит.
Мужчины молча указали на коридор-балкон, пристроенный по всему внутреннему периметру дома. Деревянный навес, который поддерживали резные столбики-колонны, скрыл от меня солнце и просторное небо.
Мои провожатые кинули меня, как велела им старуха, в чулан без окон, с одним лишь сундуком в углу. Дверь громыхнула со скрипом, лязгнул замок. В крошечное оконце под потолком упал луч света, словно издеваясь.
Бездушные сволочи! Паскудная старуха! И ведь я только что сама показала ей эту комнатку, в которой хранили всякую утварь!
«Если бы я знала, показала бы ведьме яму на заднем дворе, – внутренне рычала я, – и пнула бы туда! И Кирана впридачу! Как он мог?! Как, скажите, как?! Хоть мы и не были друзьями, но мы и не скандалили никогда! Сидели за одним столом, смеялись над общими шутками… А сколько я ему перевязала разбитых коленок?!»
Я ударила кулаком в стену. И разрыдалась.
Предательство порой ложится более тяжким грузом на плечи, чем смерти близких. Меня раздирали ярость, обида, чувство несправедливости. И страх…
Если старуха так отвратительна, каков же её сын? Явно не молод и наверняка жесток. Мне представилось чудовище ростом с цератопса со злыми глазками на тупом лице. Оно тянуло ко мне грязные, жилистые лапы и похабно скалилось.
Я даже перестала плакать и невольно отползла к углу.
Муж… То есть не просто хозяин, рабовладелец, чёрт знает кто, а тот, кто будет до меня дотрагиваться?! Тот, кто… О, нет!
По всему телу пробежала дрожь отвращения и ужаса. Боже мой, лучше убить себя! Лучше не жить! Паника забила по вискам, тело задрожало сильнее. Меня замутило.
Трепещущей рукой я потянулась к поясу, под которым в верхней юбке спрятала в дорогу кинжал. Коснулась холодной стали и замерла. Моргнула в тёмный угол. Уцепилась за него, как за якорь. Вдох-выдох. Спокойно, спокойно, Ума! Ты не для того выжила одна из всей семьи, чтобы умереть из-за чужой подлости!
Я нахмурилась и поняла, какая я идиотка. У меня же есть нож!
Отложив панику на потом, я принялась пилить недлинным лезвием полупрозрачную бечёвку. Сосредоточилась. Взмокла, как мышь. Расстегнула все пуговички на груди, закатила рукава. Увы, магии в путах было больше, чем волокон – проклятая оплётка не поддавалась.
Теперь ясно, почему они меня не обыскали. Снова проклиная ведьму, я откинулась спиной на стену.
Возле моей двери постоянно кто-то ходил. Слуги суетились и перекрикивались, разнося по комнатам вещи.