Дежавю. Богемский рэп, сода и я - стр. 3
Он сменил четыре школы за время получения своего среднего образования. Сначала мы нашли какой-то продвинутый класс во французской гимназии, класс для особо одаренных детей, каким-то чудом туда попали. Там начались колоссальные нагрузки… Родителям буквально нужно было не работать, ребенку – не спать, не есть и больше ничем не заниматься, только учиться. У него такой режим вызвал отторжение. Олег никогда не был таким, что называется, умным занудой. Он всегда старался облегчить себе жизнь. В какой-то момент он начал болеть. Педиатр спросила, что происходит. Я рассказала про ситуацию в школе. Она посоветовала забрать его из этой школы и обеспечить ребенку нормальное детство. Пусть у него будет свободное время, пусть ходит гулять, пусть играет.
Я перевела его в другую школу. И в этой другой школе, уже поняв, что можно ссылаться на здоровье и сачковать, он, например, изображал, что у него живот болит. Медсестра любезно снимала его с уроков, освобождала от контрольных. Придумывались всевозможные способы отлынивания от уроков.
В английской школе начались другие вещи. Мне как-то позвонили и говорят: «Срочно приезжайте, мы исключаем вашего ребенка из школы». Я думаю, господи, что же случилось… Он ведь никогда не был каким-то агрессивно-неприятным. Это был 6 или 7 класс. Я говорю: «Что произошло? Побил кого-то или что?». Они говорят: «Нет, хуже». Я бросаю работу, еду в школу. Там произошла абсолютно загадочная для меня история.
Как он додумался до такого – неизвестно. Он взял из дома чайные пакетики, притащил их в школу. Там было что-то наподобие папиросной бумаги. Олег выдрал из тетради листок, распотрошил чайные пакетики и скрутил сигаретки из чая. И эти сигареты он старшеклассникам продавал. Понятно, – они перепугались, думали, что это что-то ужасное. Марихуана или еще что-то такое – а это ведь уголовная статья. Я была в шоке. Естественно, ему пришлось рассказать с горечью, что это совсем не то, о чем они подумали. Но все равно из школы выгнали. Нет состава преступления, но, если у человека такие мысли, и он это может в школу приносить… Для меня это было тогда… Ну знаете, откровением.
Нормальный мальчишка, увлекается спортом, музыкой. Очень красиво рисует. Тогда началась волна популярности граффити – так он изрисовал все тетради. Я так понимаю, что на уроках, вместо того, чтобы внимательно слушать, он рисовал граффити. Потом эти граффити его просили еще где-то нарисовать. Свое творческое начало он проявлял с разных сторон. А я, как недальновидная мать, которая считает, что у ребенка должна быть профессия, прежде всего, высшее образование и так далее, я все время твердила, что это увлечение. Ты же не сможешь этим заработать на хлеб. Определяйся, мол, что тебе нравится. Ты у нас гуманитарий или математик? Понятно было, что гуманитарий. Но не тот гуманитарий, который хорошо сочинения пишет и знает русский язык. До сих пор меня ужасно корежит, когда он ошибки делает. Но я тоже повзрослела вместе с ним, с тех пор научилась принимать самые разные проявления своего сына и ошибки тоже.
Будь то рисование или какие-то тексты, его всегда интересовало то, в чем можно найти новое и разнообразное. Какие-то векторы развития были совсем нестандартные с общепринятой точки зрения. Как сказать… Вот – «неправильные» достаточно. Неправильные они у него были. Какое-то бунтарское начало, какие-то понятные только ему устремления у него всегда были.