Действуй, жена! - стр. 27
– Как мы вышли на Пирогова? Вроде бы не наш формат. Провинциальный бизнесмен, тем более из родного города.
– Прислали подлинные фотки. Они сразу пошли в работу. А что случилось?
– Странная ситуация, – отправляю я кучу рыдающих смайлов.
– Я поговорю с Керри. Он пришлет за тобой человека…
– Кира, – чуть морщась от боли, Леха обнимает меня за плечи здоровой рукой, а в пальцах больной продолжает держать мою ладошку. – Не пиши ничего, что может быть использовано против. Еще неизвестно, как Пирог на тебя вышел. Наверняка сработали профессионалы. Я подозреваю не только слежку, но и прослушку.
Мне хочется возразить Леше, объяснить, что для этих целей у меня другой номер, оформленный на какого-то левого типа. Но товарищ артист, похоже, силен в конспирологии.
– Даже если телефон зарегистрирован не на тебя, то можно определить фактического владельца. Я сейчас пишу сценарий для триллера. Изучаю материалы. Есть практика, как по второму телефону, постоянно находящемуся в радиусе нескольких сантиметров, найти настоящего владельца. Я понимаю, что в целях конспирации у тебя два аппарата.
Я мяукаю что-о нечленораздельное и, чтобы скрыть панику, замечаю небрежно.
– Просто хотела отвлечься. Боюсь встречи с твоими родственницами.
– Не бойся, – бархатистым голосом уверяет Леха. – Они, конечно, грозные противники, но ты справишься. Главное, избавиться от страхов.
«Ты еще и психолог», – вздыхаю я, пряча сотовый, а вслух замечаю, не подумав:
– Не могу ни на чем другом сосредоточиться…
– Я помогу, – кивает нахально Леха и снова лезет целоваться.
Поэтому из машины я выхожу с чуть припухшими губами и в мятом платье.
– Погоди, – рыкает Леха, с трудом выбираясь вслед за мной. – Кольцо, Кира. Мать не Пирогов, ее не проведешь, – шепчет он, выуживая из кармана колечко, предназначенное Нефертити. Украдкой надевает мне на палец и снова берет за руку. Сзади, еле сдерживаясь от смеха, лениво вразвалочку идет Лом.
– Удачи тебе, Шакира, – ухмыляется он, заходя за нами в калитку. – Жду твоей победы, как главного праздника.
Вот этого я и боюсь больше всего. Придется ходить по белой нитке. Умудриться затюкать НКВД – смешно, правда? – и не поссориться с братцами-кроликами – задача фантастическая и трудноразрешимая. Но, похоже, деваться мне некуда. Миссия невыполнима, блин!
Я смотрю на слащавые улыбочки квартета, обвожу взглядом красивый просторный дом, обставленный по последней моде. Кухня-столовая с прозрачным столом и кожаными стульями встречает меня кристальной чистотой. Явно ни Нина, ни трехголовая гидра тут утруждаются. Домработница и, вероятно, не одна!
Какие-то расписные зеркала и хрустальные люстры по всему дому, лестница с подсветкой, ведущая на второй этаж. Мне явно не место среди блестящих поверхностей, редких растений, расставленных в горшках по всему дому, и ужасно дорогой мебели. Каждый сантиметр дома просто вопит о неслыханной роскоши. Меня этим не удивить. По сравнению с виллой Малики и Керри дом Нины Вадимовны тянет на собачью конуру. Но лично для меня такое убранство неприемлемо и кажется вульгарным. Да и сам дом давит излишним блеском, кажущимся показным и фальшивым.
Обед в кругу семьи проходит под слащавым соусом. И хорошо, что обходимся без десерта. Его заменяют чересчур ласковые разговоры Нины и улыбки ее дочерей. Патока льется рекой. И будь моя воля, я бы десятой дорогой обошла приют сахарной феи. Честно говоря, я даже в страшном сне не представляла возвращение к Воскобойниковым. Даже в голову не приходило, что могу вот так запросто обняться с Ниной и расцеловаться на радостях после долгой разлуки с Ксеней, Верой и Даной. За прошедшие пятнадцать лет Нина Вадимовна из тонкой и холеной леди превратилась добрую и мягкую старушку. Но мне ли не знать, как обманчивы эти доброта и мягкость.