Действуй, дядя Доктор! - стр. 7
Может в бокале вина, который я выпила за ужином со старым хрычом, что-то было? Это галлюцинации? Иначе не знаю, как объяснить то, что здесь происходит. Вспомнились слова махины про то, что менты могут делать наедине с женщиной и стало как-то не по себе. А что если этот Андрей действительно прав и проще притвориться поссорившейся парой? Пока я раздумывала над тем, как правильно поступить, махина неожиданно разделся.
Наверное, нормальная женщина заострила бы внимание на том, что у него красивое тело, как будто с картинки. Девки однозначно скулят по таким мужикам. Я же, мельком взглянув на его торс, никак не могла отлипнуть от его трусов. Они, в отличие от носков, не драные и реально белые. Вот только они… в грязи. В прямом смысле. Это не поношенные вонючие труселя. На них действительно самая что ни на есть грязь. Медленно скольжу взглядом вниз, смотрю на другой носок – тоже белый, только маленького размера. Реально белый, с красными маленькими сердечками. Явно женский. Охренеть.
- Ну, все чисто, - подытоживает хлюпик, передавая джинсы моему «другу» по несчастью. - Кстати, у вас носки разные.
- Да, мы с Еленой Георгиевной были в походе и у нас случилась жопонька. В смысле пожар. Она вот мне и отдала один свой уцелевший носок. Я могу одеваться? - как ни в чем не бывало бросает он.
- Да, конечно.
- Ленка, не тормози. Давай раздевайся, - игриво произносит махина, хватая свои джинсы.
Я же, недолго думая, пока грязнуля занят своей одеждой, быстро сняла с себя блузку и, повернувшись так, чтобы не было видно моих рваных трусов на попе, немедля сняла с себя юбку, прижав руку к боковине. Ну, подумаешь, не подходят к лифчику. Хлюпик, надев новые тканевые перчатки, подошел вплотную ко мне и, надо признать, вполне нормально, без какого-либо намека на сексуальное домогательство, едва заметно, скорее для галочки, провел руками по резинке чулок. Затем взял мою юбку и начал прощупывать ее. Я же прикрылась блузкой.
- Одевайтесь, Елена Георгиевна.
Кажется, от облегчения я шумно выдохнула. Правда, ровно до того момента, пока не ощутила прикосновения к своей заднице. Резко обернулась, обнаружив позади себя махину.
- Руки от меня убрал. Живо, - шиплю сквозь зубы, натягивая юбку.
- Я соскучился по твоим сладким драным трусишкам.
Почему-то в этот момент мне стало плевать на то, что хлюпик увидит мои трусы. Куда больше меня заботит то, что их видел этот. И то, как он в принципе смотрит на меня.
- Елена Георгиевна тоже пострадала при пожаре? - слышу позади насмешливый голос хлюпика. Отлично, вот теперь я показала всем свои трусы.
- Ну, можно сказать и так. Пожар ночью случился, она бедняжка вскочила спросонья и побежала мне помогать. Но не добежала, зацепилась за ветки, вот и пострадало белье. Да, - наклоняется ко мне, как будто специально обдавая запахом чеснока. - Лена-попа из полиэтилена. Ой, прости, из драного полиэтилена.
- Ну ты и сука! - не задумываясь, бросаю я и в этот момент, как назло, мою руку бьет током от браслета. Не сильно, но достаточно, чтобы на это не только обратили внимание, но и я не смогла до конца застегнуть пуговицы на блузке.
- Это что такое, Елена Георгиевна? - слышу рядом голос полицейского.
- Браслет от нецензурной брани, - чуть ли не выплевываю ему в ответ, снимая к чертовой матери эту хрень.