Девятый Аркан - стр. 28
– Если возможно, я подожду вас здесь! Вы не спешите, решайте свои вопросы. Тут так интересно! Когда мне еще удастся посмотреть, как снимается кино!
– Прелестно! А потом все вместе поедем обедать и обмывать сделку.
– С большим удовольствием, Влад! – И я постаралась как можно милее ему улыбнуться, рассчитывая на ответную его улыбку.
Но ответной улыбки не последовало, потому что его позвали и он испарился. А я продолжила наблюдать за тем, что происходит на съемочной площадке.
Прошло минут двадцать коллективного безумства, и в центр «избы» вышел режиссер. Понять, что он режиссер, не составляло никакого труда, даже если убрать из внимания надпись на футболке, все равно ошибиться, что он здесь главный, было невозможно. Он еще не успел ничего сказать, как все люди на площадке моментально превратились в «рабов». Они пока не слышали приказов своего «господина», но уже совершенно по-рабски на него смотрели.
– Встаньте сюда! А вы займите вот эту точку! Так, вы заходите сейчас отсюда, – расставлял «господин».
Затем он произнес слово «репетиция», и наконец-то пошел процесс.
Я догадалась, что снимался исторический фильм. Все были одеты в русские рубахи и сарафаны. Из моего угла не было слышно текста, поэтому понять, о чем они говорили, я не могла. Но когда режиссер сказал: «Снимаем», а девушка с хлопушкой выстроилась перед камерой, я невольно встала и подошла поближе.
– Семен Петрович, – сказала актриса, сидя на деревенской лавке, – у меня вопрос…
– Все вопросы, Катя, потом, и так из графика опять выбились… Реквизиторы, родненькие мои, где у Кати садник?
– Семен Петрович, садник не нашли, может, заменим его на сковородник?
– Значит, так, – с этими словами режиссер начал неистово трясти кипой бумаг перед носом реквизитора, – сейчас я, мы, вы, все мы, – и он сделал широкий круговой жест, тем самым объединяя всех в единое целое, – собирались снимать приготовление ужина или обеда… в общем, еды… Тут у меня написано, что для этой сцены нужны: «Ухват большой, две кочерги, три чугунка, садник и чапельник». Где это все? Нафига мне ваш сковородник? Его вообще в списке реквизита нет.
Потупив взгляд, реквизитор, далеко не молодая и очень полная женщина, вытирая пот рукавом синего халата, тихо ответила:
– Завтра все будет!
– А мне не надо завтра, не надо завтра, мне надо сегодня! И главная беда, Таисия Викторовна, что если я вас сейчас уволю, то ничего не изменится, потому что новый реквизитор также будет «кормить меня завтраками». Тем более что я не первый десяток лет снимаю кино… и знаю это наверняка. Так… а что у вас сейчас есть, любезнейшая?
– Серп, жернова, корыто и рубель.
– Рубель? А что такое рубель?
– Это для глажки белья такое приспособление… Наматываешь на скалку белье, сверху кладешь рубель и катаешь.
– Годится! Катерина, готовка отменяется, – обратился он к главной героине, – будешь заниматься глажкой. Это даже, может, и поинтереснее будет в кадре смотреться.
– Таисия, тащи этот рубель!
Тут с Таисией Викторовной явно сделалось нехорошо… Заплетающимся языком она сказала:
– Не получится у нее глажка… рубель есть, а скалки нет… Наматывать белье не на что…
В павильоне повисла тяжелая пауза. Даже я, будучи далекой от этой темы, поняла, что это затишье перед бурей… Таисия Викторовна, которая была непосредственно в эпицентре ситуации, вся сжалась, похудев на моих изумленных глазах сразу на пару размеров.