Девушка в голубом пальто - стр. 23
– Куда мы идем? – осведомляюсь я, не ответив на вопрос.
Он пожимает плечами, как будто на самом деле не думал об этом.
– Площадь Рембрандта?
Это одна из моих любимых площадей Амстердама, со статуей художника в центре. Вокруг площади расположены кафе, куда мама водила меня, когда хотела побаловать. Кофе для нее, горячее анисовое молоко для меня. Уже два с половиной года я не выношу вкус молока с анисом. Я пила его, когда услышала по радио, что Голландия сдалась.
Олли спрашивает о работе, я его – об учебе. Он говорит, что переехал из родительского дома и снимает квартиру вместе с приятелем, поближе к университету. Но оба мы слушаем вполуха, и когда доходим до угла, я перестаю притворяться.
– Зачем мы здесь на самом деле, Олли? Сомневаюсь, что твоя мать действительно думает обо мне.
– Держу пари, что она думает о тебе каждый день, – возражает он. – Потому что ты связана с Басом.
Не знаю, намеренно ли он причинил мне боль.
– Но ты права, – продолжает он. – Я здесь не из-за этого. – Впереди медленно идет другая пара. Они склонили головы друг к другу – сразу видно, их любовь только начинается. Олли останавливается, притворяясь, будто читает плакат на стене. Я сама часто использую этот прием. Он не хочет, чтобы та пара нас слышала. – Что тебе понадобилось в еврейском лицее, Ханнеке?
– Где?
Он повторяет вопрос.
Я сглатываю слюну.
– С какой стати мне ходить в еврейскую среднюю школу?
– Зачем ты лжешь?
– Я свою окончила. Правда, не с такими отметками, как ты. Но мне все-таки выдали аттестат.
– Ханнеке, перестань притворяться дурочкой. Меня-то не ждет мама, волнуясь из-за комендантского часа. Я могу болтать с тобой хоть до рассвета. Или, возможно, нас арестуют. Смотря что ты предпочитаешь.
Он ехидно улыбается, и я сдаюсь.
– Если я там и была, откуда ты это знаешь?
– Моя подруга Юдит – секретарь лицея. Она заходила ко мне час назад, чтобы рассказать о странном происшествии.
Юдит. Должно быть, это та еврейская девушка с острым взглядом и узлом волос на макушке.
– Юдит поведала, что заходила одна девушка. Она утверждала, что ищет фотографии мальчика по имени Бас, которого любила и который мертв. Это напугало Юдит. Она подумала, что, возможно, ты нацистский шпик, и в ужасе прибежала ко мне.
Парочка впереди нас тоже останавливается. У женщины сердитый вид. Значит, я ошиблась, и это не первое свидание. Эти люди знают друг друга достаточно долго, чтобы ссориться.
– Но как ты понял, что это была я?
– Я попросил Юдит описать эту особу. Она сказала, что это была высокая девушка лет восемнадцати, с волосами цвета меда и сердитыми зелеными глазами. А еще она сказала – цитирую дословно: «Девушка, которую Гитлер с радостью поместил бы на арийские плакаты». – Он делает паузу, давая мне возможность оправдаться. Но нет никакого смысла лгать. В доме Ван де Кампов имеются мои фотографии. Олли может показать их Юдит, и она подтвердит, что видела именно меня.
Мы дошли до статуи в центре площади. Олли тянет меня за рукав в тень памятника. Затем, повернув лицом к себе, наклоняется совсем близко.
– Так что ты там делала?
– Я кое-что искала. Вот и все.
– Я это знаю. Но уж точно не фотографию Баса, который не был евреем и не ходил в эту школу.
– Я не могу тебе сказать.
Он закатывает глаза.
– Не можешь? Думаешь, мне будет так трудно понять?