Девушка, переставшая говорить - стр. 21
Несколько секунд после оба пребывали в молчании, и когда Туне взглянула на Гисле, он сидел, закрыв глаза. Открыв их, он посмотрел на нее, широко улыбаясь.
– Потрясающе, – прошептал он.
Ей захотелось прижаться к нему. Она верила в его слова, она сможет стать кем-то, и тогда Лена и Ханна и другие девочки пожалеют. Она больше никогда не позволит себе расстраиваться, когда они будут обижать ее, ведь у нее есть то, чего нет у них: большой талант.
Гисле положил руку ей на плечо, наклонился к ней и обнял.
– Просто превосходно, – сказал он.
По ее телу пробежала слабая дрожь.
– Вот как? Значит, ты начала работать на «Суннмёрспостен».
Эльзе кивнула на стойку с газетами, пробивая товары клиенту. Было время Адвента, и она подавала рождественский глёгг. Пахло гвоздикой, воздух был теплый и влажный от мокрой одежды покупателей.
– Ага, тут все знают все, что им следует знать, как я понимаю, – улыбнулась Кайса.
Эльзе отвела ее в сторону и позвала молодого паренька себе на смену.
– А кто же присматривает за Юнасом, когда ты работаешь? – спросила она.
– У него ведь есть отец.
– Хорошо, пора уже ему взяться за ум.
Кайса оставила это без комментариев. Вместо этого она спросила, хорошо ли Эльзе знала Сиссель.
Эльзе помедлила.
– Нет… Я не вполне могу сказать, что знала ее, но я была одной из тех, кто был более близко знаком с ней, из-за магазина. И еще я помогала ей с некоторыми делами, если она сама не могла справиться.
– С какими, например?
– Связывалась с NAV[3], отвозила ее к врачу или в Воген, когда ей нужно было за покупками. Машины у нее не было, а на автобусе она ехать не хотела. Еще я ездила с Сиссель в больницу в Олесунн, когда она собиралась проводить исследование желудка. Я не думаю, что она была в состоянии одна выезжать из деревни, – сказала Эльзе.
– Сиссель перестала говорить из-за физической травмы? – спросила Кайса.
– Я точно не знаю… нет, не думаю.
– Я видела ее только однажды, здесь в магазине пару недель назад.
– Да, их семья приехала в Лусвику, когда Сиссель было лет тринадцать-четырнадцать, гораздо позже того, как ты отсюда уехала.
Лицо Сиссель с красным пятном в форме сердца вновь предстало перед глазами Кайсы.
– Пятно на щеке было у нее с рождения? Это родимое пятно?
– Не знаю, – ответила Эльзе. – Скорее похоже на шрам, мне кажется.
– Он был у нее, когда она сюда приехала?
– Да, совершенно определенно.
– Кто еще с ней общался?
– Можешь попробовать поговорить с Юханнесом, по-моему, он немного присматривал за ней, когда умер отец.
– Юханнес ее сосед?
– Да. А когда они были моложе, она также проводила время с Юрунн Шлеттебё. Помнишь ее?
Кайса кивнула.
– Они одного возраста, – сказала Эльзе.
Она также вспомнила красный пиджак, который Сиссель надела на похороны отца. Люди в магазине говорили, что это было странно.
– Она была с причудами, – продолжила Эльзе. – Просто сидела у окна и писала людям письма.
– Письма? О чем же?
– Обо всем для нас странном. Часто это были цитаты из Библии о спасении и покаянии, или она жаловалась на людей, машины, которые слишком быстро проезжали мимо ее дома, например. На детей и подростков, поздно вечером шумевших на гравиевой дорожке. Думаю, кто-то из них дразнил ее, бросал камни в окно, звонил в дверь и убегал, всякие проделки.
– Ты когда-нибудь получала от нее письма?